Мой папа - суперзвезда

— Посидишь в машине. Я все улажу. Никаких проблем. А на будущее — готовься. Моей жене в этом смысле иначе никак. Я бы очень хотел тебя оградить от всего этого дерьма, но, боюсь, это не в моей власти. — Влад перехватил ладонь Ани и погладил губами запястье, не отрывая взгляда от дороги. — И не вздумай на Ваську наезжать… — добавил зачем-то. Как будто и вправду верил, что она станет дочку ругать!

— Да у меня в мыслях такого не было! — возмутилась Аня. — Да ее за все десять лет ни разу не ругала, да я…

Влад захохотал. Съехал на обочину, сгреб Аню в объятья и поцеловал.

— Ну, и чего ты все время смеёшься?!

— Ничего… Просто ты смешная, когда сердишься. Как ежик, сопишь и фыркаешь.

— Ты специально это сказал… — сощурилась Аня.

— Ага. Хотел тебя растормошить. Ты что-то слишком загналась.

— Зато ты у нас — вообще не паришься.

— А чего мне париться, Нюсь? Я счастлив. Бе-зу-мно…

Ну, и что тут можно было сказать? Закусив губу, Аня только лишь переплела свои пальцы с Владовыми, впуская в себя его уверенность, что все будет хорошо, его силу и стойкость.

— Ну, что? Лучше?

— Ага…

— Тогда, может быть, со мной пойдешь? Представлю вас вместе с Васькой.

— Нет! Ты что?! Давай пока без меня, — вновь испугалась Аня, — я еще не готова. И сарафан этот дурацкий…

Влад смерил Аню одним долгим задумчивым взглядом и, кое-что для себя решив, кивнул головой, соглашаясь:

— Окей. Тогда будь здесь. Мы с Васькой быстро…

Квартира Веселых располагалась на восьмом этаже. Владу открыла красивая женщина с младенцем на руках.

— Здравствуйте… Вы Васькин папа, очевидно? А я — Лилина мама… Ну, то есть не биологическая… Биологическая — это, конечно…

— Это, прости господи, Лилу… — вздохнул появившийся за спиной жены Веселый.

— Мат! — возмутилась та.

— Ну, а что? Она за сенсациями гоняется, а мы… — Матвей взмахнул с досадой рукой и, обратившись к Владу, заметил, — ты прости, я тут, похоже, понял, с чего весь переполох. Моя бывшая жена — журналистка, и…

— Да я в курсе уже. Ничего страшного. Тебе не за что извиняться.

— Папа? А ты что здесь делаешь?

В просторном коридоре квартиры Веселых становилось тесно. Влад ухмыльнулся.

— Тебя приехал спасать, инстаграмщица.

Несколько секунд Васька смотрела на отца с искренним недоумением, а потом, мучительно покраснев, отвела взгляд:

— Ты это о нашем фото? Мне не нужно было его постить, да? — девочка провела большим пальцем ноги по полу.

— С ума сошла? Это еще чего — ребенку отца родного прятать?

Веселые переглянулись и, не привлекая к себе внимания, скрылись за дверями кухни.

— Правда? То есть ты совсем-совсем не злишься? А… а почему ты тогда приехал? Так рано…

— Спасать дочь от репортеров.

— Репортеров? — глаза Васьки приобрели квадратную форму, и Влад усмехнулся.

— Вот именно. Их под домом — целая тьма. Все хотят тебя своими глазами увидеть.

— Но… я не хочу! — забеспокоилась Васька.

— Вот и славно. Тогда быстренько одевайся, и мы валим отсюда. Мама ждет нас в подземном паркинге. Туда эти ребята еще не просочились. Глядишь, и удастся уйти незамеченными.

Как они с Аней ни пытались убедить дочь, что она не сделала ничего плохого, Васька все равно приуныла. Сидела непривычно притихшая сзади и ковыряла указательным пальцем обивку.

— Васька, а Васька… Ну, ты чего? — спросила Аня, когда они благополучно вернулись домой.

— Ничего, — буркнула девочка и отстегнула ремень безопасности.

— Ну, ты же не хотела, чтобы так получилась и…

— Я хотела.

— Что?

— Я хотела! Хотела… — Васька выскочила из машины и со всех ног припустила к дому. Влад с Аней обеспокоенно переглянулись.

— Не пойму, что это с ней, — нахмурилась Аня, дернулась, следом за дочкой, но Влад перехватил ее руку.

— Эй, постой. Дай я…

— Но…

— Думаешь, я не справлюсь?

Она так не думала. Просто за столько лет привыкла решать проблемы с дочкой самостоятельно. Аня покачала головой:

— Иди.

Влад поднялся по ступенькам, открыл дверь, разулся и будто бы между делом спросил у переминающейся с ноги на ногу дочки:

— Не хочешь поговорить? Знаешь, мы, мужчины, не слишком сообразительны, и то, что вам, женщинам, кажется самим собой разумеющимся, нас порой вводит в ступор.

Васька молчала и глядела на босые ноги.

— Ладно… Тогда буду гадать, — не сдавался Санин. — Значит, ты хотела, чтобы журналисты о тебе узнали?

— Нет! — возмутилась Васька. — Я… я хотела, чтобы одноклассники перестали надо мной смеяться.

Плечи девочки окончательно поникли, а голова склонилась так низко, что Влад мог видеть лишь её темную макушку. Он сглотнул. Бросил беспомощный взгляд за спину, где, стараясь себя не выдать, притаилась Аня.

— Ладно. Я понял, что ничего не понял. Какой-то все-таки тупой у тебя батя.

— Ты не тупой, — всхлипнула девочка, и Влад уже хотел было сдаться, к черту этот разговор — лишь бы только его маленькая девочка не плакала и не рвала его сердце на части. Неужели так теперь будет всегда? Вот эта тянущая боль в груди и постоянная, не покидающая тревога? — Это они… тупые. И злые.

— Твои одноклассники? — откашлялся Влад.

— Ну, да! Мне ведь никто не верил, что ты мой отец! Думали, я вру… Смеялись.