Мой парень – демон

Она, конечно, издалека видела, что ей на встречу движутся настоящие мордовороты, но вблизи зрелище оказалось не для слабонервных. Тяжелые подбородки у обоих выдавались вперед так сильно, что, казалось, на них можно что-нибудь положить – так лежать и останется. На фоне этих грандиозных подбородков даже нависающие над маленькими впавшими глазками мохнатые кустистые брови уже совершенно не производили впечатления.

«Ну и физиономии», – подумала она с сочувствием, и тут один из них, тот, что пониже, глянул прямо на нее.

От неожиданности Рай неуклюже стала на пятку, каблук под ней пошатнулся и подвернулась нога. Взмахнув по-птичьи руками, Рай устояла на своих двоих и, заметив, что теперь уже на нее пялятся оба амбала, не нашла ничего лучше, как приветливо им улыбнуться и миновать их с самым естественным видом.

Пройдя несколько шагов, она услышала:

– Видал, какая милашка?

Рай стоило огромного труда не повернуться – она только что узнала голос жалобщика!

– А давай…

– Иди давай, – грозным басом отклонил невысказанное предложение его спутник.

«Это же они! Похитители! – мысленно завопила Рай и снова посочувствовала: – Надеюсь, этих «близнецов» родители из-за их уродства в младенчестве не бросили, и похищение ребенка – не месть за трудное детство».

Дети, брошенные родителями, всегда вызывали у нее живое сопереживание. По той простой причине, что Рай и сама росла без родителей. Однако. Это же не причина похищать маленьких детей. Они ведь не виноваты, что кому-то не повезло с отцом, или матерью, или обоими.

Рай продолжала медленно дефилировать по коридору, пока шаги мордоворотов не затихли. Обернулась – в коридоре их уже не было. Нашла взглядом комнату, из которой они вышли, и направилась к ней, стараясь на всякий случай делать вид, что она вообще не туда, в ту сторону не смотрит и просто проходит мимо. А уже поравнявшись с нужной дверью, бросила быстрый взгляд в противоположный конец коридора, где скрылись амбалы и, надеясь, что они не появятся в самый неподходящий момент, потянула на себя дверную ручку.

– А-а-а… простите-извините, – начала причитать Рай на случай, если у одинаковых с лица амбалов есть еще и третий сообщник, – я, наверное, дверью ошиблась, а не подскажете, где здесь агентство… по раздаче слонов.

В комнате было пусто. Никакого третьего сообщника. Рай сделала глубокий вдох и вошла. Среди обычной офисной мебели она тотчас увидела на столе возле окна большую и продолговатую плетеную корзину. Переноска для младенца?

Осторожно приблизившись к ней, Рай заглянула внутрь и увидела крупный сверток. По размерам он как раз походил на новорожденного ребенка, и Рай ужаснулась: малышу же нечем дышать! Всего с ног до головы спеленали, никакого просвета не оставили, изверги! Вон лежит неподвижно, может, уже задохнулся и умер!

Рай наклонилась над корзиной и осторожно отвернула простынку. Когда на нее глянуло большеглазое личико, Рай не сразу поняла, что не так. А когда все-таки поняла, недоверчиво застыла с открытым ртом.

Из белых пеленок на нее смотрела… кукла. Кукла-младенец, размером с настоящего грудного ребенка, но тем не менее… кукла.

Рай растерялась. Что происходит? Где ребенок? Она на всякий случай осмотрела комнату, проверила ящики и шкафы, где мог быть спрятать настоящий младенец, но почти сразу стало очевидно, что в комнате, кроме нее и куклы, больше никого нет.

Вернувшись к корзине, Рай склонилась над ней еще раз. Несколько секунд она смотрела в широко распахнутые ярко-голубые глаза куклы и пыталась понять ситуацию. Зачем похитителям кукла? О каком наследнике шла речь? Кому придет в голову давать выкуп за куклу? Где настоящий ребенок? И что вообще, черт возьми, происходит в этом безумном мире?

Рискуя своей шеей, она пробралась в эту комнату, чтобы спасти ребенка от похитителей, а вместо этого нашла большого резинового пупса. Такое могло произойти только с ней. Может, это розыгрыш? И сейчас в комнату вбегут люди из ток-шоу «Снимаем скрытой камерой»? А потом ее позор покажут по телевидению…

– Ну и как долго ты будешь глазеть?

Рай моргнула. Быстро оглянулась назад, испугавшись, что ее застукали за проникновением в чужой офис, но дверь в комнату была закрыта.

– Я с тобой разговариваю, – снова обратились к ней.

Рай медленно повернула голову к корзине. Посмотрела на куклу дергающимся от нервного тика глазом. Сглотнула.

Неужели… с ней разговаривает…

– Ну и чего ты опять таращишься?

Рай завизжала. С ней разговаривала кукла! В этом не было никаких сомнений – голос шел из корзины.

– Не ори, идиотка! – раздался из корзины гневный шепот. – Хочешь, чтобы тебя здесь застали?

Рай, с открытым ртом пялясь на куклу, мотнула головой.

«И правда, чего я ору, вдруг кто войдет? – машинально оборачиваясь на дверь, подумала она. – Стоп. Почему меня интересует, что кто-то войдет, если здесь…»

И продолжила свою мысль уже вслух:

– Говорящая кукла?

– Сама ты кукла, – грубым тоном огрызнулся резиновый младенец. – Безмозглая.

Рай вдруг поймала себя на мысли, что голос куклы – между прочим, мужской и довольно молодой, – ее сильно раздражает.