Мой парень дышит огнём [litres]

Фирр или не понял, почему я паникую, или решил, что трушу. Во всяком случае, он дождался, пока я перестану отчаянно жестикулировать, и дал понять, что выхода у меня два: или наверх, или назад.

Мне откровенно нравился вариант «назад». Но, во-первых, я подозревала, что тогда дракон меня здесь бросит – и это тоже в лучшем случае, в худшем – насильно обеспечит мне «наверх». Во-вторых, менталка могла быть правдой, и если завтра я узнаю, что в питомнике стало на одного дракона меньше – а я узнаю, здесь новости разносятся быстрее ветра, – то мне сначала будет очень стыдно, а потом так плохо, что я буду винить себя до конца жизни. Я могла помочь, но испугалась застрять в шахте вентиляции. Молодец, Эля!

Я дала себе ещё пару минут опомниться и привыкнуть к мысли, что лезть придётся, потом кивнула Фирру.

Надо было заниматься спортом, говорила же мне бабушка, а я не слушала! В шахту мне удалось попасть с третьей попытки ценой сломанного ногтя и пары синяков на локтях и бедре. Кажется, Фирр слегка обалдел от моей неуклюжести. Ладно-ладно, вернусь домой, пойду на фитнес, Иннар за прошлый месяц раз десять намекнул, что давно пора.

А пока я ползла, и это было то ещё удовольствие! Стены давили со всех сторон, вокруг была кромешная тьма, и я даже не могла понять, последовал за мной Фирр или нет. Я его не слышала. Я слышала только своё учащённое дыхание, и от этого было вдвойне не по себе.

А потом всё внезапно кончилось: я вывалилась – естественно, головой вперёд – на что-то мягкое и пружинистое. Если бы оно таким не было, и если бы я чудом не извернулась в полёте, то итогом моего визита в драконью казарму стала бы сломанная шея и скоропостижная смерть. А так я всего лишь ограничилась ушибом плеча. Я даже умудрилась сесть и прижаться к стене. Вокруг по-прежнему было темно, алые точки – очень много – мерцали и не желали пропадать. Рядом слышалось чьё-то учащённое, со всхлипами, дыхание – я решила, что это моё. Ещё в носу свербило от запаха дыма.

Потом что-то мягко приземлилось совсем рядом, и голос Фирра тихо позвал из темноты: «Эля?»

Я повернулась на звук. В голове не укладывалось, что всё, мы пришли. Почему так тихо, темно, и где драконы?

Красных точек стало больше. Сотни красных точек в кромешной темноте. Я моргнула раз, другой. Потом до меня дошло, что мне не чудится – это глаза. Горящие драконьи глаза.

Сказать, что я всё в тот момент прокляла – Фирра, себя и особенно свою глупость – не сказать ничего.

– Эля, идём, – настойчиво повторил Фирр.

– Я не могу идти, я не вижу, куда. – Странно, но мой голос звучал совершенно спокойно. – Можно мне свет?

Вообще-то карманный фонарик был у меня в сумке на поясе, без которой я из общежития не выходила. Но в тот момент я о нём забыла.

Фирр не ответил, но через пару мгновений стало так светло, что мне пришлось зажмуриться. Когда глаза привыкли, я поняла, что Фирр вызвал огонь – маленький лепесток пламени подрагивал над его открытой ладонью. Его, конечно, не хватало, чтобы осветить всю казарму – она и правда оказалась огромной. Но я видела длинные ряды двухъярусных кроватей, исчезающих в темноте. И драконов – множество огненных драконов самых разных возрастов, от детей не старше пяти лет до подростков-выпускников. Все они смотрели на меня, и в их взглядах легко читались голод и ненависть.

Я невольно зажмурилась. Прийти сюда было ошибкой. Примерно такой же, как решение залезть в клетку с бешеными псами. Их здесь больше сотни – от меня к утру даже костей не останется.

– Эля, – повторил Фирр.

Я открыла глаза и в ужасе посмотрела на него.

И тут откуда-то слева раздался тихий, на пределе слышимости перезвон бубенцов. Я вздрогнула и повернула голову на звук, невольно отмечая силовую линию, характерную для менталки. Она была тонкой и мерцала толчками – то ярко вспыхивала, то почти гасла. Словно этот неясный свет был единственным её языком, и она что-то пыталась мне сказать.

В памяти невольно всплыли кадры из учебного видео по ментальным артефактам – мы изучали их как раз в прошлом семестре. Я заставила себя сосредоточиться. Заклинаний вокруг хватало, в основном, сдерживающих, но это определённо была менталка, причём военного образца. Похоже, Фирр мне не солгал.

– Я не могу работать с такого расстояния, мне нужно подойти ближе. – Я посмотрела на драконов, которые медленно, постепенно окружали нас с Фирром. – Ты прав: если ничего не сделать, он умрёт. Сейчас.

Фирр встал передо мной, и тишина взорвалась рычанием. Минуту я слушала, как драконы – вполне, на их манер, культурно интересуются, не сошёл ли вожак с ума, если додумался привести сюда мага. Будь ситуация чуть менее серьёзной, я бы задала тот же вопрос. Но счёт шёл на минуты – бубенцы снова зазвенели, разумеется, лишь в моём воображении. На семинаре нам уже давали слушать менталку, и вот так она звучала, если её доверху накачать энергией. Ещё чуть-чуть, и взорвётся или она, или подключенный к ней мозг.