Сидела в раздолбанном седане, марку которого сложно было определить, как и цвет из-за пяти слоев облупленной краски и пожирающей двери ржавчины.
Прижимала Хэндерсона к уху и слушала его свисятщее дыхание. Надеюсь, он хотя бы съехал на обочину. А еще надеюсь, он водит не так агрессивно, как Мор. Но сейчас мне не жалоб. Тачка бы ее не развалилась.
Миссис Дженкинс я застала уже в дверях, и прикрывая ладонью с распечатками рот, рассказала о цели своего визита. Она смерила меня уничижительным взглядом, удостоив особой ухмылкой мои грязные носки.
— Поздравляю со вступлением в Ита Вита Фита, мисс Бэйли, ваш отец наверно безмерно горд.
Я сглотнула. Отцу лучше не знать, иначе ждем меня домашнее обучение.
— Простите, я первый раз была на… посвящении.
— Оно и видно. Как вы заботитесь о Хэндерсоне, это он у вас там в телефоне, сейчас?
Кивнула.
— Можно его на минутку? И подождите за дверью, скажу ему пару ласковых.
Обессилено прижалась спиной к стене, пытаясь унять дрожь в коленках. Эд. Из всех людей на кампусе он позвонил мне. Узнал мой телефон. Как это понимать? Спросить у него духу не хватит.
Надеюсь, из-за меня его не накажут. Видок у меня не самый респектабельный. Нашел помощницу…
— Войдите, мисс Бэйли.
Прошло гораздо больше минуты. По моим расчетам — двое суток не меньше. О чем они говорили?
— Вот. Выпейте, — Она протянула мне стакан, со дна которого поднимался гейзер из пузырьков. — Полегчает.
— Спасибо, — жадно глотнула шипящее нечто.
— Эд, хороший парень, — задумчиво проговорила Дженкинс.
— Очень, — призналась преподавательнице, и ее губы подернулись улыбкой. — Что вы ему сказали?
— Сказала, что он обязан на вас жениться. Сколько вы пробежали босиком ради него от дома Ита Вита Фита в таком виде?
— Меня подвезли… Вы сказали ему, что я… О боже…
— Да шучу я, — она подмигнула. — Он очень попросил вас перезвонить ему. Требуйте кольцо, если откажет, экзамен не сдаст, так и передайте! А это уже не шутка, мисс Бэйли. До встречи в понедельник.
На ватных ногах вышла из корпуса, подгоняемая чем-то вроде захмелевших мотыльков, толкающих в спину, ворочающихся в животе и между ушей. Попросил перезвонить.
Занесла большой палец над набором из цифр, и…
— Хэй, это же моя детка!
Мотыльков мгновенно пришпилило гвоздями к асфальту, а мой язык к небу.
Курт сидел на капоте своего Широна и раздражал мои прищуренные глаза своей белозубой улыбкой.
— Что с тобой стряслось, Лиззи? — в голосе не то гордость, не то восхищение. Сразу и не определишь. Носки его мои так впечатлили, или сползшая до самого локтя лямка лифчика?
— Я… Я…
Я не знала, что ему ответить. Просто беспомощно смотрела на выбранного для меня моим же отцом бойфренда. Почему я вообще должна оправдываться перед ним? Хочу в носках гуляю в октябре, хочу без!
— Свободен, Норис! — Мор дружески сдавила мое плечо, но с такой силой, что у меня кости затрещали, а на глаза слезы навернулись. Как у нее струны от таких чудовищных пальцев не рвутся.
— Свободен? — на лице Курта появилось что-то среднее между страхом и благоговением. Морнинг умеет произвести впечатление, теперь и я оценила это.
— Да, свободен, чего тебе непонятно? Это девочка сегодня занята.
— Кем? — мой парень требовательно взглянул на меня, а я на Мор. Самой интересно, что она скажет.
— Мной? Ты не знал, это моя новая соседушка. Испытания Ита Вита Фита полная лажа в сравнении с тем, что я приготовила, для твоей подружки, и ей придется соответствовать, иначе спать будет на улице.
— Так это ты ее заставила в носах бегать?
— И это только начало, красавчик. Посмотрим, на что она готова ради теплой койки.
Мне кажется, утром у Китти не было такого хорошо поставленного баса…
— Ясно, — рассмеялся Кертис. — Повеселись с девочками, Лиззи! До скорого
Что?! Повеселись? Тебе только что сказали, что мне устроят сладкую жизни. Босиком по улице гоняют, а ты вот так просто свалишь? Свалил! Сел в свою тачку и уехал! Я, конечно, не обиделась на него, но чувства странные…
— Вот же мешок с дерьмом этот Норис, — сплюнула себе под ноги Мор, скользнула взглядом по моим несчастным носкам и тяжело вздохнула:
— У меня к тебе только один вопрос, Бэйли. Как тебя угораздило стать девушкой Курта, когда ты та-ак запала на Хэндерсона? — она кивнула на мои стопы.
Сглотнула. Смысла скрывать нет уже. Сегодня еще трое догадались о моих чувствах: Робин, Морнинг и миссис Дженкинс. Это только вопрос времени, когда узнает…
— …Отец, — всего одно слово, и Китти все поняла, горько усмехнулась и спросила.
— Единственная наследница богатого папочки?
— Да.
— Понятно. Жалко вас с Куртом. А я все думала, почему он Холи отказал. У них же любовь до гроба была. С первого курса вздыхали друг по дружке и боялись признаться, а когда Холи наконец решилась, угадай, кто поступил в Стэнфорд. Первая буква "Б".