Мой парень – порноактёр

Я, непривыкшая к таким испытаниям, полоскала водкой рот до последнего, делая себе только хуже. Робин изрядно повеселило, когда пары пошли мне не в то горло и я до слёз закашлялась. Мрак… А у неё зато ни в одном глазу. И почему-то с ней видео не было, она что не целовала ботаника ради вступления в сестринство?

– О мой любимый момент! Холи и мистер бугатти широн, – гикала Трейси, а я скосила глаза на экран.

Ба! А Кёртис не всегда был суперсексипрезидентом. Может, он и целовался раньше лучше. До того как тестостерон Ипсилон Дельта Альфы в голову ударил.

– Ревнуешь, Лиз?

Меня пихнули локтем, и я расплескала водку на колени. Уф. За этот круг хоть пить меньше придётся… А вообще можно доползти вон до того хиленького цветка в кадке и вылить всё туда.

– Да… не… – протянулась я визгливо пьяненьким голоском, держа в поле зрения цветок и прикидывая расстояние до него.

– Ревнует по-любому. За это надо выпить!

Твою мать.

Незаметно вылила водку себя в туфли. Даже отрезвляет холодок. О боже, они обновляют. Я не вынесу.

– А теперь очередь, Лиз и её очкарика. Готовность!

На экране появилось вертикальное видео. Ну вот… даже такой простой вещи сделать нормально не смогли.

Внизу живот резко потеплело, когда я увидела Эда, и это не от водки! Чувствую, как сердце с силой сжимается, разгоняет и без того разгорячённую кровь по венам, заставляет дышать чаще и вспоминать каждое его слово, каждый жест, каждую секунду поцелуя.

– Хрена ты порноактриса, Бэйли. Вы там чего с языками сосались?

– Подтверждаю, я видела язык на видео!

– А кто кому его запихнул в рот?

– Да они там оба соревновались. Дуэлянты, мать их.

Комната наполнилась пьяными смешками, и я начала медленно сползать на пол. Это форменный кошмар.

– Слушайте, а у этого… Как там его фамилия?

– Хэндерсон. Эдвард Хэндерсон, – заботливо подсказали в комнате.

– Так вот… У Хэндерсона красивые скулы.

– Да он и в целом ничего такой, оказывается. Холи, сделай стоп-кадр, где он без очков.

– А реально красавчик. Интересно, у него девушка есть?

Что?! ЧТО?! Что блин происходит? Я вцепилась в подлокотник, в ужасе представляя, что теперь Эда будет соблазнять вся Ита Вита Фита, и тогда глупая Бет ему уже точно нужна не будет.

– Да ты пьяна сучка. Вот поэтому девочки пить надо с осторожностью, чтобы потом не проснуться с каким-нибудь Хэндерсоном в одной постели.

Снова смех. Даже я нервно захихикала, когда телевизор выключили. Пронесло!

– Сорвала ты нам, Лиз, последнюю стопку! Делать нечего, поцелуй признали горячим, дружно поим малыша Сантьяго. Его смерть будет на твоей совести, Бэйли!

– Да он уже лет двадцать подыхает и никак не помрёт.

Оказалось, что Сантьяго был тем самым полудохлым цветком, этаким символом, что пить плохо, и к чему приводит пьянство. А то я за этот вечер не успела понять. Дорогу до комнаты помнила смутно, меня вели за плечи, а моей спины постоянно касалось недовольное цоканье

Неуклюже скинула с себя хлюпающие водкой туфли и послушно пошлёпала к кровати.

– Ну и запашок от тебя, Бет. Я, пожалуй, окно открою. Мор убьёт нас, когда вернётся…

– Рооообин… – протянула умирающим голосом. – Я не такая.

– Ага, вижу. Ты хуже. Угораздило же…

Думала, что хреновее, чем вечером мне уже не будет, но это было только начало. Несколько раз за ночь меня вывернуло в ведро для льда, которое Роб заботливо принесла с кухни. Но самый страшный кошмар начался утром, когда солнечный свет окна заставил меня с вампирским шипением уползти под одеяло. Глотку жгло от чудовищной жажды, а всё тело пробивало ознобом. А ещё у меня начались галлюцинации, потому что ушей моих коснулись громкие гитарные риффы, заставив беззвучно застонать и уползти уже под подушку.

– Вылезай, улитка. Иначе хана тебе, – голос Робин вплёлся в гитарную игру.

– Мне уже хана…– хрипела под одеялом.

– Ошибаешься, это только начало, сейчас Мор подкрутит свой комбик, и ты точно сдохнешь. Выбирай свой похоронный марш: smoke on the water или highwat to hell? Хотя Мор может слабать тебе что-нибудь из своего репертуара.

Прикинула перспективу и решила не сопротивляться. Отдёрнула одеяло и попыталась сесть.

– Ну и рожа у нашей соседки, – хохотнула миниатюрная девушка, держащая в руках огромную электрогитару. Её чёрные волосы с седыми пёрышками выбивались из-под повёрнутой козырьком назад кепки, а на губах покоилась заинтересованная улыбка.

– Мор это Бет. Бет это Мор! – Робин попирала задом стену, скрестив руки на груди.

– Это интервенция, да? – жалобно спросила девушек, гадая, чего им понадобилась с утра пораньше.

– А она сообразительная, – Китти Морнинг дёрнула одну струну, и от жалобного стона гитары у меня голова затрещала по швам.

– Я больше не буду. Обещаю! Только, пожалуйста, прекратите и дайте попить.

– Робин, как знала, попросила захватить это, – Мор вытащила из рюкзака с кучей нашивок тёмную бутылку с соблазнительными капельками на запотевшем стекле.

– Пиво?

– Опохмел. Мы добрые соседки, – подтвердила Робин, а Китти поиграла бровями.

– В чём подвох?..