Мой парень - сущность

– Мне от тебя нужно лишь братское благословение, Герман. Больше ничего. Я предложу тебе другую сделку: дай мне согласие на отношения с сестрой, в которых она будет вольна принимать самостоятельные решения в любых аспектах, а я тебе окажу значительную услугу.

– И какую же? – спросил он дерзко.

– Ты сможешь влюбиться и познать все краски жизни, Герман.

– Это невозможно. Я нормальный инкуб.

– Я заберу часть твоих сил. И ты сделаешься кем-то наподобие Кости. Ты встретишь девушку и влюбишься так же, как влюбляется и он в каждой из своих жизней. Я не знаю, как скоро это с тобой случится, дело случая. Но ты станешь способным. Притом останешься инкубом, тебе даже работу менять не придется.

– Ты не в силах выполнить то, что предлагаешь. Низшие демоны не способны на такое.

– Какая разница, кто сделает это? Я отвечаю за свои слова и найду того, кто в силах.

– Нет. Я сестрой не торгую, – заявил Герман безапелляционно.

– Обдумай. Мое предложение будет актуально еще какое-то время. Я люблю Софию и смогу сделать ее счастливой. И я знаю о твоих чувствах к ней. Задай себе вопрос: хочешь ли ты сам любить ее ночи напролет? Ответ на него и станет решением твоей проблемы.

Демон испарился прямо из кафе. Обычно в людных местах ему подобные пользовались для перемещений ногами.

Герман откинулся на спинку стула и ударился лопатками. Он забыл, что та была жесткой.

«Я не хочу трахать Соню ночи напролет, – ответил он себе честно. – Я мог бы пару раз сделать это, конечно, но… мне бы стало больно из-за содеянного. Значит, демон прав. Моя любовь к Соне иного характера, – он выдохнул. – Ведь могут быть полезными, когда им это выгодно, сволочи! Но это ничего не меняет. Я не дам ее в обиду демону».

***

Герман вернулся домой, снял куртку и постучался в дверь ее комнаты.

– Заходи, котик.

Соня сидела с ноутбуком на постели и с кем-то переписывалась.

Он присел рядом, а затем откинулся на кровать. Обнял сестру за талию, уткнувшись макушкой в ее бедро.

– У тебя все хорошо? – спросила она, не прекращая переписки с какой-то невестой. Они обсуждали свадебную прическу.

– Сонечка, зачем ты это сделала?

– Что это? – спросила она на автомате.

– Демон… – сказал он одно слово.

Соня напряглась:

– Узнал… Как?

Герман вздохнул:

– Это неважно.

Ему не хотелось рассказывать о разговоре с демоном. В нем было много личного. – Он тебя заставил? Приворожил? – Герману хотелось верить в такое объяснение мотивов сестры.

– Нет. Я хотела этого. Ты сердишься?

– Я не понимаю этого, Соня. Он же демон!

– А ты инкуб. Но, несмотря на это, я люблю тебя.

Как же дорога она была для него сейчас, хотелось задушить ее в своих объятьях. Он спросил с замиранием:

– Его ты тоже любишь?

– Я боюсь его любить. Но он мне совсем не безразличен.

Герман вздохнул:

– Я сам во всем виноват. Я так часто мешал тебе…

– Все-таки ты это признаешь?! – улыбнулась она чуть ли не с облегчением.

– Признаю. У тебя были парни в разы лучше, чем этот демон.

– Раньше ты называл его по имени.

– Раньше я считал его своим другом… – он сглотнул. – И вот я до того дозапрещался, что ты прыгнула в объятья демона. Соня… Сонечка. На этот раз он правда вовсе тебе не пара. По массе объективных причин. Но я не стану вмешиваться в твою жизнь с этого дня. Принимай решение сама без оглядки на меня. Но обдумай все хорошо. Он опасен, он живет вечно. И у него такая ужасная работа! Взвесь все за и против, Соня. Могу ли я что-то для тебя сделать?

– Ты уже сделал для меня больше, чем я могла от тебя ожидать. Спасибо, брат. Ты наконец окончательно повзрослел.

***

В Школе ангелов весь день только и разговоров было, что о прошедшей вчера вечеринке. Та, само собой, прошла восхитительно! На переменах одноклассники наперебой лишь о ней и твердили, а на уроках по классу летали записочки. Вика не знала точно, что в них было написано, но подозревала, что все те же восторженные отзывы о конкурсах, напитках, энергетических играх и танцах. Если бы не откровенный вечер с Эдгардом, она бы даже пожалела, что пропустила такое веселье.

Тот, должно быть, уже появился на свет где-то в параллельной Вселенной. Если учесть факт разницы во времени между ангельскими землями и миром людей, а также способность времени растягиваться и сжиматься, могло статься так, что Эдгард родился еще до того, как сама она умерла, или же, наоборот, спустя долгие годы… Это с трудом укладывалось в голове, но так вполне могло оказаться на деле. Эдгард лично ей об этом рассказывал.

Алехандро за одни сутки сделался всеобщим любимчиком и был окружен толпой девушек-ангелов на каждой перемене. Вот кто провел время с пользой, так это он. Но Вика ничуть его не ревновала. С каждым часом ее все больше тяготило расставание с Эдгардом, и вот что странно… Не о мужчине-Эдгарде она тосковала. Ей болезненно хотелось встретиться с малышом-Эдгардом. Уж не подобие ли материнского инстинкта в ней проснулось? Она не могла этого объяснить, но именно образ новорожденного вставал у нее перед глазами каждый раз, как она думала о нем.