Мой парень – волк

— Прекрати этот фарс! Ты сама — оборотень по рождению! Ты сама превращала людей в оборотней, а сейчас вдруг решила изменить судьбу, принеся в жертву моего сына? Нет такого закона, ни у людей, ни у животных, чтобы страдали дети! — Петр говорил громко, и толпа, испуганная его басом, примолкла.

— Ты сам медведь! Медведи убивают потомство!

— Я- человек!

Толпа заголосила.

— Я — человек по убеждению! И я не пойду против семьи, против ребенка, против природы! Только животные живут на инстинктах! А мы! Мы- люди! Даже больше люди, чем другие прямоходящие! Потому что мы знаем цену жизни и смерти! Любви и ненависти! Потому что мы знаем, что все невозможное — возможно! Мы сами пример тому!

Животные закивали головами и одобрительно зарычали.

— Почему в угоду волчице должен пострадать ребенок? Почему?

Рык перерастал в вой. Натали попятилась к дереву.

— Никто не властен над нами. Мы сами должны нести за себя ответственность. И помогать! Друзья! — обратился оборотень к полуживотным. — Натали сама превратила мужчину в волка! И не научила его, как справляться с жаждой крови! Жаждой, что течет в нас постоянно! Не объяснила, что нужно делать для перевоплощения и что это такое! Она использовала его для удовлетворения своих низменных потребностей! Причем только животных! Не думала, что как человеку ему нужно жить в новой реальности! И он едва не сломался! Едва не остался в волчьей шкуре! Если бы я вовремя его не учуял, то в нашем мире стало бы на одного бешеного волка больше! Кому вы верите? Обманщице?

Все кругом завыли, запрыгали, костер затрещал с взвился еще выше, будто кто-то подбросил туда поленьев.

— Я не знал, что у меня есть сын. Но в любом случае, я бы никогда не заставил ребенка страдать. Животное он, человек или оборотень! И вы! Вы же — люди! По крайней мере сами хотите стать людьми! Но то, что вы будете ходить на двух ногах и надевать обувь, не боясь, что ее разорвут когти при превращении, не сделает вас до конца людьми! Поступки! Вот, что определяет человека! Поступки!

Толпа заворчала. Зарычала. Приготовилась к чему-то.

Пока оборотень держал аудиторию полуголых животных с человеческими частями тела, Натали подняла нож с земли и приблизилась к медвежонку.

Тот испуганно и очень громко зарычал на весь лес, заглушив баритон Петра.

В одну секунду Петр обернулся и набросился на Натали, превращаясь на лету в медведя. А толпа бросилась на медведя, оскалив огромные зубы. Рычание, стоны и жалобный рев медвежонка сплелись в один шерстяной клубок.

Глава 44. Лена

На поляну выбежала запыхавшаяся Верочка, вся в листьях и ветках, царапинах на лице и руках.

Она мигом оценила обстановку, и побежала к медвежонку, желая распутать веревки. Руками сделать ничего не получалось, она стонала и ревела, рвала веревки зубами, но та не поддавалась.

Вера рванула к костру и схватила одно полено, приложив с другой стороны от медвежонка своеобразный факел. Веревка задымилась вместе с корой дерева и вокруг распространился жуткий запах паленой плоти. Межвежонок зарычал еще громче, от страха, а толпа полуживотных распалась, являя отблескам костра растерзанную тушу медведя.

На его боках зияли страшные рваные раны, бурая шерсть стала рыжеватой от крови, с зубов из раскрытой пасти капала пузырящаяся кровь. Под ним в неестественной позе лежала Натали.

Он встретился глазами с Верой и прикрыл их. В этом медленном движении было все: прощение и прощание. Вера вытерла мокрые глаза рукавом рубашки и снова прижгла веревки на дереве.

По лесу пронесся гул где-то в верхушках деревьев и опустился на поляну, рассыпавшись тишиной. Все замерли, даже Вера. Костер заплясал тенями на мордах полуживотных, испачканных в крови медведя.

Вера оглянулась на медвежонка. Тот тоже замер.

Вдруг дерево заворочалось, повернулось вокруг своей оси и задвигало ветками. Путы из веревок опали. Медвежонок выпал из плена и подбежал к Вере. Она отбросила свой факел в сторону и, упав на колени, прижала медвежонка к себе, разрыдавшись. Было тихо. Только звуки рыданий разрушали тишину. Даже костер горел, не треская поленьями.

Дерево рухнуло наземь.

Все отпрыгнули на безопасное расстояние и снова замерли.

И из листьев дерева вдруг вышла молодая девушка в белом, расшитом сарафане. Я сразу же узнала ее. Однажды я уже видела ее в этом лесу. И однажды она уже говорила со мной.

Ступая босыми ногами по листве, она подошла к убитому медведю, погладила его по уху, обернулась к полуживотным и подошла к Вере, беззвучно ревущей в шерстку медвежонка.

— Я — дух дерева Эйвери. Зачем ты призвала меня?

Вера непонимающе уставилась зареванными глазами на девушку, словно не понимая, на каком языке она говорит.

— Зачем ты призвала меня? — повторила девушка чуть громче.

— Кккак?

— Ты хотела со мной говорить?

— Нннет.

— Ты хотела просить о чем-то? Проси. Я должна что-то сделать для тебя.

— Ввверни… верни мне сына.

— Но ты его обнимаешь. Твой сын жив, и он в твоих руках.

— Я хочу, чтобы он стал человеком!

— Но это зависит только от него. Только что я слышала слова человека от животного. Пусть твой сын будет животным со словами человека..