Мой пациент – Гитлер. Психоанализ фюрера

«Гитлер – человек скромный, а миру необходим скромный человек. Следовательно, люди любят его. Как и каждый лидер, он должен быть эффективным последователем. Он сделался наискромнейшим учеником самого себя, самым строгим из всех надсмотрщиков за самим собой. Фактически, Гитлер – это современный монах, завязавший на своем невидимом кушаке три узла: бедность, целомудрие и послушание. Фанатик из фанатиков. Он не ест мяса, не пьет вина, не курит. Мне рассказали, что он не получает зарплаты, а живет за счет доходов от своей книги «Майн Кампф»…

Его рабочий день состоит из восемнадцати часов, и он часто засыпает на последнем часу работы. В его жизни было четыре женщины – но они лишь помогали ему мелкими услугами и деньгами… Однажды он читал в Байроте лекцию по Вагнеру, которая ошеломила музыкальных критиков и выявила в нем талантливого музыковеда… Чистый оппортунизм никогда не привлекал его больше, чем возможность исповедовать свою доктрину. Его качество – мессианское: его духовная тенденция – аскетическая; его реакция – средневековая…».

Гитлер не только был знаком с подобными текстами, но, вероятно, и санкционировал их. Поскольку он всегда был руководящим духом всей немецкой пропаганды и обычно планировал обширные абзацы, которые будут приведены далее, становится возможным допускать, что он сам несет ответственность за подстрекательство к развитию своей мифической личности. Бросая взгляд на формирование нацистской пропаганды, мы можем явственно увидеть, что с самого начала Гитлер планировал сделать из себя мифическую личность. Он начинает свою книгу «Майн Кампф» следующим абзацем:

«В этом маленьком городке на реке Инн баварцы по крови и австрийцы по национальности, озолоченные светом мучений Германии, жили в конце 80-х прошлого столетия мои родители: отец, преданный гражданский служащий, и мать, посвятившая себя уходу за хозяйством и воспитанию своих детей с бесконечно любящей добротой».

Это скорее классический способ начала волшебной сказки, а не серьезной автобиографии или политического трактата. В своей книге он превозносит то событие, что судьба уже улыбнулась ему во время его рождения: «Сегодня я подумал о хорошем предзнаменовании: судьба выбрала Браунау-на-Инне местом моего рождения». Как только Гитлер пришел к власти, в руках пропагандистов появилось новое оружие для его самовосхваления, и они хорошо воспользовались им. Безработица быстро пошла на спад, дороги, о которых немцы и не мечтали, прокладывались за одну ночь, с поразительной быстротой возводились новые, впечатляющие здания. Лицо Германии преображалось. Гитлер не отказывался от своих обещаний: он делал невозможное. Каждый успех в дипломатии, каждая социальная реформа провозглашались судьбоносными. И за каждый успех Гитлер скромно принимал заверения в собственном величии. Это всегда сделал Гитлер и то всегда сделал Гитлер; он побеспокоился, чтобы такие действия были зрелищными и получили одобрение общественности. Если же случалось так, что эти действия воспринимались с неодобрением, то виноватым всегда оказывался кто-то из его помощников. Были сделаны все усилия, чтобы представить Гитлера непогрешимым вождем, который выполняет свою миссию по спасению Германии.

Уже скоро немецкий народ был готов признать Гитлера не человеком, а Мессией Германии. Весь сценарий был создан для нагнетания сверхъестественной, религиозной атмосферы, а появление Гитлера больше подобало Богу, чем человеку. В Берлине один из самых известных картинных магазинов на Унтер ден Линден выставил в центре витрины громадный портрет Гитлера. Этот портрет был полностью окружен, как ореолом, различными копиями с картин Христа. Займер сообщает, что на картине, изображающей гору в Оденвальде, известную своим водопадом, в углу на белом полотне черными буквами были выведены следующие слова:

Мы верим в священную Германию

Священная германия – это Гитлер

Мы верим в священного Гитлера!

Робертс сообщает:

«В Мюнхене в начале осени 1936 года я видел цветные фотографии Гитлера в настоящем серебряном одеянии рыцарей Грааля; но их вскоре сняли. Они портили шоу, они были слишком близки к истине о менталитете Гитлера».