Мой персональный подонок

Многозначительный взгляд вышиб остатки самообладания, и я стиснул челюсть, чувствуя, как ярость заполняет клеточку за клеточкой, грозясь затопить разум.

– Завещание. – Нечеловеческим усилием воли заставил себя говорить спокойно, хотя все внутри кипело от переполнявших чувств. – Я бы хотел ознакомиться с ним лично.

В янтарных глазах мелькнул огонек понимания, и Сережа стараясь не выдавать нервозности, коротко обронил.

– К чему? Тебя в нем нет.

Надменный взгляд получился слишком наигранным, и я впервые подумал, что брат на самом деле придает огромное значение своему положению и еще большее значение отсутствии моего имени в документе, подтвердившем его права на наследство.

– Я хотел бы в этом убедиться.

Сережа стиснул челюсть и, оттолкнувшись от стола, не удержался от едкого замечания.

– Я и забыл, что ты сидел.

Пренебрежительный тон не удивил, удивил огонек страха, мелькнувший в янтарных глазах.

– Ну, так, что? – Склонил голову набок, гадая, что послужило этому причиной. – Ты дашь мне его прочесть?

Возможно, страх от понимания, что я, так или иначе, заставлю его показать документ, подстрекнул, и Сережа, бросив в мою сторону раздраженный взгляд, прошествовал к шкафу, где находился сейф.

Глава 23

Давно со мной такого не случалось, чтобы не удавалось успокоиться так долго. Мужчины вышли из комнаты около двадцати минут назад, за которые я успела плеснуть в лицо ледяной водой, открыть настежь окна, чтобы надышаться кислородом, но это не помогало, тело не отпускала та самая тревога, которая лишала меня покоя и чувства защищенности.

Ненавижу.

Помню, подобное только однажды случалось со мной, и тот день стал началом конца моей спокойной жизни.

Побродив по комнате, села на постель, бездумно уставившись в пространство.

Восемь лет.

После того, как Влада изгнали из дома, лишив наследства и статуса, родители отправили меня за границу в школу-пансион для девочек, чтобы хоть как-то оградить от косых взглядов и насмешек, преследовавших в предыдущей школе. Год я провела вдали от близких, год училась жить самостоятельно. Буквально выживать в чужой стране, где меня никто не знал.

Мне удалось там выжить, но я прослыла отшельницей. Мало с кем общалась. Никому не доверяла. Ни с кем не заговаривала. И постепенно поняла одну простую истину.

Чем меньше ты говоришь, тем больше слышишь.

И с тех пор она не раз меня выручала.

Сердце никак не хотело униматься, и я поднявшись на ноги затянула туже пояс халата и вышла из комнаты, соображая, где в этом чертовом замке раздобыть валерьянку.

Возможно, на кухне остался кто-то из прислуги, и они смогут помочь мне с этим.

Спустилась по обитым ковром ступеням и зашагала в крыло, где обитали слуги. В кухне было темно, но свет из окна падал на продолговатый стол, сейчас пустующий.

Нашарила включатель и щелкнув им вздрогнула, заметив одинокую фигуру.

– Не спится? – Ксюша скривилась в циничной ухмылке и отхлебнула из бокала красного вина. Она казалась чем-то расстроенной, и это напрягло. У меня не было желания выяснять, что произошло и тем более не было на это сил.

– К сожалению. – Прошла мимо и открыв первый шкаф не обнаружила там ничего кроме запасов круп. Где эта чертова аптечка?

– Интересно, почему? Никак не можешь определиться, кого из них позвать в свою постель сегодня, Барби? – Голос, пропитанный горечью, заставил стиснуть челюсть и чуть громче хлопнуть дверцами. Не хотела отвечать на её подначки, слишком хорошо понимала, к чему это приведет. Но Ксюша, словно не обращая внимания на мой игнор, снова завела ту же шарманку. – А ты хорошо устроилась. Спала с одним, теперь решила переключиться на другого? И кто из братьев по-твоему лучше? У кого больше член?

Так резко развернулась, что распущенные волосы хлестнули по лицу. Ярость, до этого утихшая взорвалась с новой силой, заполняя каждую клеточку тела огнем. Кулаки сжались, и я сверкнула недобрым взглядом, в надежде, что рыжая заткнется, и не придется выставлять её из особняка.

– Это. Не твое дело. И если тебе не объяснили, как вести себя в чужом доме, слушай: будь добра не попадайся мне на глаза и, если не справилась с первым, хотя бы не открывай своего рта в моем присутствии. Два правила. Всё просто. Уяснила? – Ощутила, как ладони зажгло в том месте, где ногти в них впивались, и расслабила руки, делая едва заметный вдох.

– Он не стал меня трахать сегодня. А все потому, что ты вертишь перед ним своим задом. – Бокал полетел в стену и мой взгляд скользнул за ним, отмечая как красные потеки полосуют обои. Совсем как капли крови…

– Еще одно слово. – Меня трясло, и тело прошибла лошадиная доза адреналина, лишая остатков самообладания. – И я заставлю тебя заткнуть рот.