Мой первый, мой истинный

– Нет, – взмолилась я. – Пожалуйста, не уходи.

Он вернулся к моей ноге так быстро, что до меня почти сразу дошло, что никто меня бросать не собирался. Рамирес снова играл на моих чувствах. Виртуозно, надо сказать. Бесов манипулятор! Но, прежде чем я успела ему все высказать, он вновь надавил на мою рану так, что перед глазами замелькали темные мошки, а я сжала зубы, чтобы не заорать.

– Давить на порез – это не лечение!

Если бы меня еще слушали!

– Там осталось что-то внутри, – заявил вервольф, и его кисть вдруг на моих глазах удлинилась, а человеческие пальцы превратились в когти. Теперь я заорала не от боли, скорее, от страха, но Рамирес не церемонясь со мной, прошелся внутри пореза, отбросив в сторону какие-то совсем мелкие осколки.

Осознав, что, останься эти детальки в моей ноге, ничего хорошего меня бы не ждало, я заморгала заплаканными глазами. Но мои глаза, кажется, стали еще больше, когда Даниэль приподнял мою ступню повыше и вдруг провел по порезу языком. Я подпрыгнула на месте. Да я едва не улетела с ящиков, когда почувствовала раскаленную мощь на пульсирующей ране.

– Что… ты…

Он пригвоздил меня взглядом, пока зализывал порез, и это было самое неприличное, что я когда-либо делала или позволяла делать с собой. От этого взгляда, а может, от его ловких уверенных движений, меня бросало то в жар, то в холод. Мне было стыдно смотреть, и вместе с тем было невозможно отвернуться.

– Слюна вервольфов исцеляет, – объяснил он, оторвавшись от моей ноги. С таким каменным лицом поднялся, что не скажешь: понравилось ему или было противно. Конечно, второе! С чего мне в голову пришло, что ему могло понравиться? Вот если бы на его месте был Хуан, я бы поверила, что ему приятно.

– Где вообще Хуан? – нарушила я странное оцепенение между нами, будто хрупким канатом протянувшееся от Даниэля ко мне. Вервольф тут же прищурился, отвернулся.

– Я прогнал его. Ему нельзя находиться рядом с тобой. Если я не сдержался, то его волк тем более может сорваться с цепи.

– Это из-за крови?

– Из-за тебя, – ответил он, помогая мне встать. Замерев от его слов, я даже не сразу осознала, что нога больше не болит. Но куда больше меня сейчас интересовала его фраза. Потому что она подтверждала слова Атласа об особенных женщинах. – Но уже можно. Идем. Он наверняка уже освободил Мирабель.

Он направился к выходу, а я поспешила следом за ним, удивляясь тому, что моя нога теперь как новенькая.

– Как вы нас нашли? По запаху?

– Вроде того, – поморщился Даниэль, а я снова разозлилась. Потому что не знала, как к нему относиться. Его же из крайности в крайность бросает. То целует, то втаптывает меня в грязь, то лечит, то говорить не хочет. То холодный, то горячий.

– Ты меня не знаешь, – процедила я, обгоняя его и вставая пути.

– Что?

– Ты сказал, что я тебе не нравлюсь. Но ты меня совсем не знаешь.

Глава 13.2

Сжав зубы, он посмотрел на меня долгим прожигающим взглядом, а я уже готова была услышать что-то колкое и не совсем приятное. Я бы сказала – совсем неприятное. Но нашу «милую» беседу прервал голос Хуана:

– Изабель!

Я опомнилась и поспешила в сторону второго Рамиреса и освобожденной Миры. По тому, как сестра испуганно прижималась к вервольфу, сразу стало понятно – она пришла в себя и решила повиснуть на моем поклоннике. Бойся Мирабель по-настоящему, она бы давно с криками унеслась прочь от конюшен. А так только недовольно нахмурилась, когда Хуан шагнул ко мне.

– Ты в порядке? Я учуял кровь, и ты кричала.

Миру даже не смутила нагота Хуана, а там было на что посмотреть. Как и его брат, он выглядел как какое-то древнее божество, созданное Владыкой или пантеоном богов вервольфов. Созданное с помощью магии, не иначе. Не могла же одна и та же мать природа сотворить братьев Рамирес и такое недоразумение вроде меня. А если и могла, то у меня к ней появилось много вопросов.

Хуан с такой тревогой и заботой заглянул в мое лицо, что на душе на секундочку стало легче. И еще немного легче от того, что я запрокинула голову и старалась не смотреть ниже. Как же проще было рычать на его брата, с Хуаном я все время старалась не соскользнуть взглядом вниз и не начать мучительно краснеть. И вообще не терять нить разговора. Что он спросил? Ах да.

– Неудачно наступила на стекло, – ответила я. – Твой брат помог достать осколки, а с нежностью у него проблемы.

– Прости его за это. И за то, что это был не я.

Перед глазами снова возник порочный образ Даниэля, стоящего на одном колене: взгляд навылет, движение языка, ласковое касание его волос, моя щиколотка в крепком захвате его пальцев… Вспомнив все это, я будто снова ощутила его прикосновение и тряхнула головой.

– Спасибо, что помог избавиться от этих веревок, – попыталась завладеть вниманием Хуана Мира. – И не оставил меня одну. Но что дальше?

Да, хороший вопрос. У меня совсем мозги отказали, раз им задается Мирабель, а не я.

– Вы поможете нам вернуться домой?