Мой первый, мой истинный

Естественно, ничего такого мне Дэй не говорил. Он вообще мало говорил о собственных чувствах и ни слова о любви. Что меня сильно расстраивало. Потому что я в наше по-настоящему первое брачное утро проснулась абсолютно счастливой и влюбленной. Возможно, это было неправильно, так себя чувствовать, но я чувствовала. Во мне будто поселились бабочки, которые заставляли парить, летать даже в тумане окружающей действительности.

Дэй по большей части молчал, но всегда оказывался рядом, когда мне это требовалось. Подхватывал на руки, когда мой дар покидал меня и нес отдыхать. Или приводил в какое-нибудь прекрасное тайное место, которых на острове оказалось очень много. Там мы, как правило, занимались любовью, но иногда просто сидели, слушая пение птиц или наблюдая за закатом. Я обожала такие мгновения. Дэй переплетал наши пальцы, и от этого простого безыскусного жеста бабочек во мне становилось больше.

Как и любви.

Любовь в сердце заставила меня посмотреть по-другому не только на Дэя, но и на самих джайо, на жизнь на острове. И она показалась мне не настолько ужасной, как в начале. Вождь пообещал построить для нас с Дэем такой же дом, как у них с Сараси. Сама жрица стала для меня не только подругой, но и наставницей, раскрывающей мой дар и рассказывающей мне об истории этих островов. Джайо относились ко мне как к посланнице богов и уважали, а главное – не считали странной и принимали такой, какая я есть. Удивительно, но они дали мне то, что не могла дать мне моя родная семья, в которую я не вписывалась. Стая Дэя и вовсе приняла меня сердечно, как родственную душу.

Чем больше я находилась здесь, тем больше чувствовала себя как дома. Если до этого момента я осваивала дар, чтобы выполнить свое предназначение, защитить джайо и уплыть с архипелага, то теперь я просто хотела им помочь. Не хотелось даже представлять, что этим прекрасным вервольфам может угрожать что-либо! А ведь я могла это узнать. Но мой дар отказывался показывать мне будущее дальше пары минут. Даже таких длинных видений, как тогда с Юмали, у меня с тех пор не было.

Это бесило меня даже сильнее бывшей невесты Дэя.

Бесило, расстраивало и заставляло нервничать.

– Не дави на себя, – советовала Сараси. – Предки не посылают видений просто так. Всему свое время.

– Но ты «увидела» меня, когда только-только попала сюда! – напомнила я. Жрица поделилась со мной этим совсем недавно.

– Да, – кивнула она. – Ты стала моим первым видением. Но Дэй тогда уже готовился ввести в стаю истинную, нельзя было медлить.

Да, Сараси поделилась со мной и этим. Когда у нас с Дэем все наладилось, жрица призналась, что в своем видении видела нас вместе. Ей пришлось очень постараться, чтобы не допустить союза Дэя и Юмали, а еще – отправить его на Большую землю. Что было непросто, потому что Дэй вдобавок к нелюбви к Большому миру невзлюбил еще и саму Сараси.

– Получить видение несложно, – предупредила жрица. – После сложнее решить, что с этим делать. Как поступить. Как направить всех его участников по верному пути с меньшим количеством жертв.

– Жертв? – вскинулась я. По плечам от такого побежали мурашки.

– Жертв, – кивнула она. – В твоей истории они тоже есть, не так ли?

Я поняла, что она говорила про Шана, и что надо бы мне с ним поговорить. Чтобы все между нами прояснить. Рассказать ему правду. Но в ночь после того разговора, я на себе прочувствовала, что имела ввиду Сараси.

Потому что во сне пришло мое первое настоящее видение.

Глава 24.2

Это был сон, но такой яркий и реалистичный, что я далеко не сразу осознала, что сплю.

Я стояла на палубе большой и совершенно незнакомой мне яхты. Это, пожалуй, было единственным незнакомым фактом. Потому что вдалеке виднелся остров с пирамидами и залив, который успел стать для меня новым домом. Но это было не главным. Я обернулась и увидела папу: он выбежал мне навстречу. Обнимая, прижимая к груди, в которой неистово билось любящее сердце. А может, это был стук моего, кровью гудящий в ушах.

– Совенок! С тобой все хорошо, – шептал он на знакомом с детства, родном языке. – Как я рад тебя видеть!