Мои песенки

В далеком неком царстве,
В заморском государстве,
Хоть это выражение
Немного старовато,
Но все же, тем не менее —
Жил-был Король когда-то!

Как водится, конечно,
Он жил весьма приятно:
Любил народ сердечно
И был любим обратно!
И назывался он —
«Король Бубен!»

Однажды на балу
Король, к стыду и сраму,
Заметил вдруг в углу
Неведомую даму.
— О кто вы, дивный Икс?..
Эй ты, Валет Червей,
Кто это? — Дама-с Пик-с!
— Позвать ее скорей!..

Покинув бал тайком,
Пылая страстью низкой,
Сидят в саду вдвоем
Король с авантюристкой.
Лаская так и сяк,
Вдруг молвил он, расстроясь:
— Позвольте, как же так?
Вы… только лишь… по пояс?!
И крикнул, полон гнева:
— Вы, значит, полудева?!

На что сия кокотка
Ответствовала кротко,
Без слез и не грубя;
— Взгляните на себя!

Взглянул, и был весьма смущен
Безногий тот Король Бубен!..

Вздохнули оба платонично,
И, против ожиданья,
Окончилось свиданье,
Увы, вполне прилично!

БРОДЯЧИЙ ИШАК

По горам, за шагом шаг,
Неизвестный шел ишак!

Шел он вверх, шел он вниз,
Через весь прошел Тавриз,

И вперед, как идиот,
Все идет он да идет.

И куда же он идет?
И зачем же он идет?

— А тебе какое дело?

СЛУЧАЙ В СЕНТ-ДЖЕМСКОМ СКВЕРЕ

Нет черней физиономий
Ни в Тимбукту, ни в Танжере,
Чем у некоего Томми
И его подруги Мэри.

Этот Томми с этой Мэри,
Вспыхнув в страсти вроде спирта,
Порешили в ближнем сквере
Ночью встретиться для флирта.

Целый день бродя в истоме,
Оба думали о сквере…
Бот и ночь! Но где же Томми?
Вот и ночь! Но где же Мэри?

Неужели разлюбили,
Хоть клялись любить до гроба?
— Нет! Их клятвы в прежней силе.
И они явились оба.

Отчего же не заметно
Их тогда в притихшем сквере?
Оттого, что одноцветны
С черной ночью Том и Мэри!

Так всю ночь в Сент-Джемском сквере,
Сделав 104 круга,
Черный Томми с черной Мэри
Не могли найти друг друга.

САНТУЦЦА

Придя к Сантуцце, юный Герцог,
По приказанью Дамы сердца,
Был прямо в спальню проведен!
Пусть ваши очи разомкнутся,
Ведь в спальне не было Сантуццы,
И не нарушен был бонтон!..

Но через миг у двери спальной
Раздался голос, моментально
Приведший Герцога к нулю:
— Ах, милый Герцог, я из ванны
Иду в костюме Монны-Ванны
И отвернуться вас молю!

Во всем покорный этикету,
Исполнил Герцог просьбу эту.
И слушал лишь из уголка
Весьма застенчиво и скромно,
Как шелестели с дрожью томной
Любовь дразнящие шелка.

И, просидев минут 15,
Боясь от страсти разорваться,
Он, наконец, промолвил так:
— Когда же, о мадам Сантуцца,
Мне можно будет повернуться?
И был ответ ему: «Дурак!»

БИМ-БОМ