Мой план

– Твоя взяла, – шепчет он у моей шеи, посылая новые сигналы мурашкам, – ты голодная?

– Да, – соглашаюсь я, думая совершенно не о еде.

– Тогда я кое-что заказал.

– Еду?

Том закидывает голову и смеётся, я же внутренне недовольна, хотя поесть всё же стоит. Рядом с ним, я не могу думать про ужин или обед, фантазии уносят меня в собственную воображляндию.

– Ты точно была девственница?

– Очень смешно, Томас Дуглас, – фыркаю я, легонько шлёпнув его по руке.

Отстранившись, я обхожу Тома и шагаю вниз, пока он посмеивается за спиной. На самом деле, мне и самой от себя страшно, потому что мир перевернулся моментально, поменяв моё мировоззрение. В следующую секунду я уже свисаю с плеча Тома, довольного собой.

– Злишься? – улыбается он.

– Нет.

– Жаль.

– Серьёзно?

– Да, почему бы нет, хочу увидеть тебя в гневе.

– Поверь, не стоит. У меня отменное терпение, но всему есть предел.

– Хорошо. Когда ты по-настоящему злилась в последний раз?

– Три года назад.

Том падает вместе со мной на диван и включает телевизор, пока на столике располагается пара коробок с пиццей, ароматы которой заставляют желудок делать сальто, к ним примыкает белый пакет с китайскими иероглифами, которые заставляют меня улыбнуться.

– Ты заказал китайскую еду?

– Да, из твоего кафе.

– Будешь?

– Ни за что, – смеётся он, – три года назад? Серьёзно?

– Да, Адам решил податься в смертники.

– И что он сделал?

– Они сделали. Это была его команда. Они сломали мой планшет.

– Планшет?

– Да, для рисования.

– Алекс, они везде продаются.

– Его мне подарила Лизи. Он был куплен в Шанхае специально для меня и именно тот, который я хотела. У нас я его нигде не видела. И важен не сам планшет, а то, что я один раз обмолвилась о нём, а она запомнила.

– Сколько вы дружите?

– С четырёх лет.

– Лучшие подруги на веки? – посмеивается Том, подхватив ломтик пиццы, пока я открывала коробочку с лапшой.

– Да.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно, – не раздумывая, киваю я, – она – это я. Мы знаем друг о друге всё. И когда я говорю

всё

– это означает каждую капельку друг друга.

Том вопросительно вгибает бровь, когда подносит ломтик ко рту, но останавливается, держа его в воздухе. Я знаю, о чём он подумал, поэтому отвечаю коротким согласием:

– Да.

– Да?

– Ну, ты же сейчас подумал о том, что я рассказала ей. Да, рассказала, – киваю я, но тут же добавляю, – я не вдавалась в подробности.

– Алекс… – вздыхает Том, отложив кусочек в сторону, – я не люблю, когда в моих отношениях присутствует кто-то третий.

– Мы одни.

– Фигурально – да, но уже кто-то присутствует третий, зная о происходящем.

– Я знаю, о чём ты хочешь сказать. Ты думаешь, будто Лизи будет мешать, будто она будет накручивать меня или что-то ещё. Я права?

Том смотрит мне прямо в глаза, после чего коротко кивает.

– Да, так.

– Лизи никогда не будет куда-то лезть без приглашения. Она… она вообще не любит мусолить чью-то жизнь, раздавать советы и говорить, как кому-то жить правильней. Ты просто не знаешь её, не знаешь мою Лизи. Она выслушает, но не будет что-то говорить.

– Ты в этом уверена?

– Она считает, что у каждого человека своя голова на плечах и совать нос туда, куда не следует – она не будет.

– Хорошо, – улыбнулся Том, вновь подняв кусочек, но я почему-то не поверила тому, что он поверил мне.

– Ты мне веришь не до конца?

– Время покажет, Алекс. Если ты права, то я обязательно сообщу тебе об этом. И если это действительно так, то пусть вставит мозг моему брату на место.

– Ей не нравятся такие.

– Она его даже не знает.

– Она его видела, и сказала, что он какой-то придурок без слуха.

– С придурком согласен, – смеясь, кивает Том.

Задержав на нём взгляд, я неспешно взяла коробочку и покрутила её в руках, всё ещё обдумывая слова Тома. Если я открыто, готова верещать о своём счастье и радости на весь белый свет, то Том держит всё в себе, что говорит о его закрытости. Поэтому я никогда ничего не слышала о его жизни.

– Можно вопрос?

– Давай, – с улыбкой кивает он.

– У тебя были девушки?

– Если в плане отношений, то нет.

– Почему?

– Потому что я считал это лишим. Если быть честным до конца, то я всегда говорил о том, что они завершатся с выпускным вечером.

Видимо видя смесь ужаса и мрачности на моём лице, Том решает добавить ещё:

– Алекс, я не хочу, чтобы с нами было так. Мы поступаем в один университет, просто я на год раньше.

Эти слова поджигают новый огонёк в душе, и я верю Тому. Знаю, если нужно, я буду ждать его год, два, пять, если оно того стоит. А оно того стоит.

– Ты говоришь, что Джаред не хочет сковывать себя ответственностью, но сам придерживался того же мнения.

– Нет. У нас разные приоритеты. Джаред не желает отношений по причине того, что они привяжут его к одному человеку, а он хочет всех и желательно сразу, либо хотя бы каждый день новую. Я же не видел в них смысла, потому что считал, что это бессмысленная трата времени и заранее понятный конец. Я не боюсь ответственности, Алекс, я уже её на себя взял как минимум трижды.

– Трижды?

– Ну, я нахожусь в отношениях с тобой, сказал, что люблю тебя и позволил себе зайти дальше, став первым.