Мой план

– У меня тоже, кроме одной, – фыркаю я, смотря в другую сторону.

Том тяжело выдыхает и притягивает меня ближе. Его тёплые ладони находят мою талию, но я стараюсь абстрагироваться и не думать о том, как хорошо в его руках. Не получается, потому что только об этом я и думаю. Я хочу большего, намного большего. Из нас двоих – фантазия играет у меня, это нормально?

– Дай угадаю: ты уже копаешься в себе?

– Он угадал, какая отменная дедукция.

– Мы договорились поговорить нормально.

– Мы говорим нормально, но, кажется, мой парень единственный, кто не желает меня, – бросаю я, смотря в его глаза.

– Объясни мне, откуда ты всё это берёшь? Как это появляется в твоей голове?

– Вполне обычно.

– Алекс, – вздыхает Том, положив ладонь на мою щёку, в его глазах вспыхивает маленький огонёк, пока он смотрит на меня, и этот огонёк моментально раздувается в пламя, сжигающее всё и я меня в том числе, в следующую секунду он обрушивает на меня поток слов, – ты даже не представляешь о чём я думаю перед сном, и слава Богу, что не представляешь, потому что мне бы стало стыдно, если бы ты смогла залезть в мою голову. Я каждый проклятый день думаю об этом, и ты помогаешь мне прозрачными блузками и открытыми топами. Ты знаешь, что я готов принимать таблетки для понижения потенции, чтобы быть с тобой? А я готов, чёрт возьми. Ты себя видела? Стоит мне только закрыть глаза и… чёрт, тебе лучше не знать, что «и». Так что не говори мне о том, что я не желаю тебя. Я ежедневно попадаю в ад за то, куда меня заводит собственная фантазия.

Сведя брови на переносице, я хлопаю глазами из-за того, что услышала. Кажется, что Том говорил что-то совсем другое, а не то, что я услышала и подставила под движение его губ. Кажется, что его слова – это плод моего воображения, но то, как горят его глаза говорит о том, что я ничего не придумала. Кусая нижнюю губу, я не могу сдержать улыбку, которая расползается, побеждая меня в борьбе с самой собой.

– И что смешного?

– Ничего, – улыбаюсь я, – я люблю тебя.

Не дав ему сказать ответ, я тут же впиваюсь в его губы и сжимаю шею в объятиях. Я понимаю, что так могу задушить его, но ничего не могу с собой поделать, прижимаясь ближе. И на этот раз я чувствую его желание.

– Может, хватит? – недовольно бурчит за спиной Дилан.

И я отрываюсь от Тома. Подхватив свою одежду с лавочки, я удивляю подругу, которая ещё секунду медлит, но тут же забирает свою сумку и спешит следом за мной.

– Чувак, у тебя, кажется, стояк, – смеётся за спиной Дилан, и я, хихикая, искоса смотрю на Тома, который показывает другу средний палец.

– И что это было? – ошарашено спрашивает меня Лизи, когда мы заходим в стены школы.

– Ничего, – улыбаюсь я.

Закатив глаза, Лизи качает головой и без последующих вопросов плетётся за мной, пока я улыбаюсь той самой улыбкой ополоумевшей идиотки. Я получила желаемые слова, и даже больше. Я получила физическую правду.

Стыдно ли мне? Ничуть. Я изморила себя после того случая в машине, день за днём я думала лишь о том, что отказали мне, а не я. Женское самолюбие и самооценка задеты, а это равно растоптанной душе. Я копалась в себе, искала причину, почему он даже не пытается продвинуться дальше, но останавливалась лишь на том, что вина полностью на мне, потому что из нас двоих девственница – я. Заняв стол, я достаю телефон и открываю сообщение от Тома, который пишет: «Ты специально?». Улыбаюсь. Да, я вновь довольна собой и поэтому улыбаюсь. Ответ набирается сам собой: «Совершенно верно». И Том не тянет: «Смело». Набираю быстрый ответ: «Во второй мировой, у Советского Союза был слоган «Ни шагу назад», я стараюсь придерживаться того же»». И следом, Том набирает ответ: «Вообще-то, там подразумевалось в виду совершенно другое». Улыбаясь, я тыкаю по экрану: «Выучил историю? Очень похвально». Том не заставляет меня ждать: «Я знаю историю, просто у меня провалы именно по китайской части». Смеясь, я пишу то, что уже проходили: «Позаниматься с тобой?». Том отвечает смайликом в виде красного креста, после чего от него приходит ещё одно сообщение: «Теперь я останусь с тобой наедине только при наличии таблеток». Хихикая, я отправляю ему смайлик поцелуя и убираю телефон в сумку.

– Что? – хмыкает Лизи, когда я смотрю на её милую мордашку, которую подпирает кулачок.

– Если бы я была парнем, я бы оттарабанила тебя за ближайшим углом, – хихикаю я, когда её глаза округляются и она давится собственной слюной.

– Что? – кряхтит и откашливается подруга.

– Что слышала.

– Это что-то, – вздыхает Лизи, вновь опираясь на кулачок.

– Правда, – улыбаюсь я, разглядывая её лицо. Карие глаза обрамляют густые чёрные ресницы, пухлые губы только что были облизаны и блестят, шоколадные пряди спадают на лицо, а носик, который чаще всего называют кнопочным, морщится, когда она смотрит на меня.

– Ты перевозбудилась.

– Тобой, моя вдохновительница и повод бурных фантазий на ночь. Обещай, что если в старости нам захочется экспериментов, то я буду твоей первой.