Мой пленник, моя жизнь

Спорить с ней, как и всегда, никто не решался. Люди разбрелись, остался только Шиан, такой же перепуганный, как и остальные. Наверное, побоялся, что я решу припомнить объем работ. Но я был ему благодарен – Шиан приглядывал за мной, как мог, и без него все было бы скверно.

– Ну, что мы стоим? – Лайза схватила меня за локоть, а на Шиана махнула рукой, и тот сразу же исчез. – Пойдем, Эри. Я пирожков испекла. Оно, конечно, время военное, но кушать хочется, правда?

– Да как-то не очень, – ответил с улыбкой.

– Не скромничай, идем.

Знакомая кухонька не изменилась. Дверь в мой чулан была заперта. Я смотрел на обстановку, мебель, малюсенькие окошки – и не представлял, как сумел выжить. Как вообще выбрался отсюда.

– Что, слишком много воспоминаний? – Лайза усадила меня на скамью и села рядом.

– Да, слишком, – признал честно. – Даже не знаю, что с ними делать.

– Ничего. – Она крепко сжала мою руку большой теплой ладонью. – Главное, что все позади. Я рада тебя видеть, мальчик.

– Я тоже.

Действительно был рад. Что бы ни случилось со мной в Эйшвиле, Лайза стала для меня другом. Очень близким другом.

– Что там лери Амелинда? – спрашивала она, выкладывая на тарелку пирожки.

– Делает вид, что мы – чужие люди.

– Ой, горюшко! – Лайза покачала головой. – Ты не сердись на нее, мальчик. Она тоже беспокоилась о тебе, просто молчит. Лер Эйш совсем плох, она чувствует себя виноватой.

– А кто отец ее ребенка? – задал я самый важный вопрос.

– Не знаю, Эри. Спрашивала, лери Амелинда говорит, что ей самой это неизвестно.

Вот как? Значит, это могу быть и я.

– Ты кушай, кушай, – напомнила Лайза, заметив, что я на несколько мгновений позабыл обо всем на свете. – А тебе к лицу мундир.

Лайза, наверное, была единственной жительницей Литонии, которая могла бы так сказать. И пирожки, как всегда, оказались выше всяких похвал. Хотелось провести здесь всю ночь, но возникнут вопросы, поэтому пришлось попрощаться и пообещать, что скоро увидимся снова. Только сейчас подумал, что за весь день ни разу не видел Ниту, но возвращаться и спрашивать не стал. Узнаю при случае. Может, она просто избегает меня, как и Эмми. На миг замер посреди двора, наслаждаясь первой осенней прохладой, а затем ускорил шаг. Война еще не окончена, но это был мой главный бой.

Глава 8

Амелинда

Я не знала, плакать мне или молиться. Сидела у постели Лео, крепко сжимая его руку, и даже сейчас мысли были с другим. Ненавидела за это и себя и Эрвинга. А еще снова и снова прокручивала в памяти наш разговор. Когда увидела его во главе войска, сердце пропустило удар. Он изменился за эти месяцы, будто стал другим, чужим человеком. Умом я всегда знала, что он – солдат Изельгарда, а сердцем поняла только сейчас, и от этого стало больно. Еще больнее – от его глупых условий. Эри разговаривал со мной с высоты грядущей победы. Мы будто поменялись местами. И от этого было еще более жутко. Потому что я смотрела на Эри в черном мундире Изельгарда, видела любимое лицо и в то же время будто не осознавала, что это он. Слишком далекий, чужой.

Задумавшись, не заметила, когда Лео очнулся. Почувствовала на себе его взгляд и обернулась.

– Как ты? – склонилась я к постели мужа.

– Что произошло? Я не помню… – просипел он.

– Ты попытался достать Эрвинга магией и потерял сознание.

– Не достал?

– Нет.

– Он что, бессмертен?

Я промолчала, только снова призвала магию, хоть и понимала, что это бесполезно. У Лео осталось слишком мало времени. Несколько дней? Недель? Он тоже это понимал. Только так я могла объяснить попытку все-таки атаковать Эри магией. Лео вложил в заклинание последние силы. Повезло, что никто не пострадал. Кроме самого Леонарда…

– Ты говорила с ним? – Лео попытался приподняться, но снова упал на подушку.

– Да, говорила. – Не надо быть провидцем, чтобы понять, о ком речь.

– И что?

– Он завтра уедет. Войска Изельгарда движутся на столицу.

– Его надо остановить, Эмми. – Лео вцепился в мою руку. – Любой ценой остановить!

– Нет, дорогой. Ты не сможешь, а я не стану.

И мы оба замолчали, думая каждый о своем. Мне было до боли жаль Леонарда. Будто часть меня умирала вместе с ним. И это еще одна причина, по которой не желала видеть Эрвинга. Да, Эри прямо не причастен к состоянию Лео, но косвенно… И я и он причастны.

– Ты уедешь с ним?

– Что? – Я вздрогнула. – Нет, конечно. Нет. Как тебе вообще могло прийти такое в голову?

– Ты ведь его любишь.

– Я останусь с тобой.

– Спасибо.

Больно! До безумия больно. Я пересела на кровать и сидела так, пока Лео не уснул. Проверила снова, боясь поверить себе, – его магии больше не было. Только выжженная пустыня. Прости, Лео. Прости, родной. Кто же думал, что все так закончится? До самой ночи я ни на шаг от него не отходила, и лишь около полуночи тихонько вышла из комнаты. Сначала хотела пойти к себе, затем поняла, что задыхаюсь в стенах замка, и спустилась в парк, чтобы у входной двери столкнуться с Эрвингом.

Он посмотрел на меня странно, будто чего-то ждал. Понял, что не дождется, и спросил:

– Можно пройтись с тобой?

– Я хочу побыть одна.