Мой плохой мальчик

Это Юра, и он пьяный. Я это моментально понимаю по голосу.

— Ты что, пил? Ты же собирался кодироваться!

— Да ладно, я последний раз. Еще успею. Ты лучше скорее к нам. Тут весело.

Внутри все словно чахнет. Причем моментом, как бывает, когда польешь цветок в горшке кипятком. Становится гадко. Трачу свою жизнь на какого-то алкоголика. Он же обещал… Всерьез об этом думал. И вот опять.

— Батя сегодня выиграл в лотерею. И проставился.

— А мама куда смотрела?

Свекруха как будто не в курсе, что у ее сына проблемы.

— А у мамы давление, — гогочет, — ей не до нас.

— Миша где?

— У мамы в комнате, они смотрят мультики.

Отключаюсь. Закрываю глаза. Ему плевать на обещание. Ему нет дела до того, как это отвратительно. Он сто лет не спал со мной и даже не думает, что мне, как молодой женщине, это нужно физически.

Ему плевать, что, когда он пьян, он просто невыносим. Поначалу веселый, а потом…

Внутри все клокочет от смеси злости и обиды.

Встаю. Ругаю себя на чем свет стоит, но все равно иду. Он просто подвезет. Зачем сидеть и мерзнуть, когда можно ехать с комфортом и в тепле?

Заворачиваю за дома. Увидев меня, Волков выскакивает из машины и открывает пассажирскую дверь. Помогает сесть. Потираю свои коленки, наслаждаясь теплом в автомобиле. Андрей садится за руль. Выключает в салоне свет. Смотрит на меня секунду и…

И, вместо того чтобы вести машину, тянет к себе и сразу же целует в губы. Больно, жестко, неистово.

Где-то там на задворках разума мелькает, что это нехорошо. Даже если муж алкоголик, вначале надо развестись. Но я сама сюда пришла, сама сюда села. И меня парализует, когда он доминирует. Такой молодой, такой плохой и наглый. Его язык у меня во рту, одна рука уже привычно ложится на грудь, а вторая — на талию.

— Перелезай ко мне, — диктует условия, отодвигая свое сиденье. — Садись на меня сверху.

Задыхаясь, пытаюсь его оттолкнуть, как-то остановить. Ну не здесь же. Но когда его язык играет с кончиком моего языка, а низ моего живота ноет сладкой болью, я не в силах за себя отвечать.

— Андрей, нет. Я не могу, мы посреди города. Так нельзя.

— Не занудствуйте, Жанна Кирилловна, никто не смотрит. — Нащупывает мой сосок, теребит сквозь ткань рубашки, вкусно мучит, наполняя все большим желанием.

Волков отличный студент. Мгновенно нашел подход к преподавателю. Понял, как меня удовлетворить. С ним я вообще ни о чем не думаю, кроме секса. Его руки опускаются ниже, задирают юбку и гладят бедра. Заводясь, он шлепает меня сразу с двух сторон. Снова и снова бьет по ягодицам, тискает и снова бьет.

У меня было всего два партнера, но они и вполовину не были такими горячими, как Волков. Так меня не хотел ни один мужчина в моей жизни.

Ему приходится сгибаться в три погибели, чтобы обнимать меня, это неудобно. И, плюнув на мои слова и нежелание лезть к нему, Волков просто сгребает за зад и перетаскивает на себя.

— Так-то лучше.

Опять пытаюсь сопротивляться, но на мне нет колготок, а трусики совсем тонкие, и теперь я сижу на его стояке.

Волков читает мои мысли, нагло щурится и, хоть я упираюсь в его плечи, с силой наглаживает мою спину. Пошло приподнимается.

Это трение о его внушительный бугор в штанах вызывает у меня новую волну опьянения. Мне нравится. Мне приятно. И он, конечно, это видит и делает движения более резкими.

— Андрей, мне надо домой, — выходит слишком томно и с придыханием.

— Не пущу.

— Пустишь. Ты молодой, и тебе жизнь кажется просто…

Просовывает между нами руку, снова теребит сосок и двигается быстрее, имитирует половой акт. Забываю, что конкретно хотела сказать. Все мои самые чувствительные бугорки получают необходимые соприкосновения, а Волков, усмехнувшись, ловит мои губы своим ртом.

Давит на спину, толкается и мнет грудь. Внизу все ноет и жжется, тянущая боль нуждается в освобождении. Мне уже некуда спешить. Меня интересует только сказочно приятное покалывание в груди и то, как он ловко стимулирует меня, доводя до грани. Ох уж эти ощущения. Болезненно-сахарные и дурманящие. Вторю его движениям и сжимаю стояк бедрами. Постыдно трусь, выискивая наиболее приятное положение. Волков теребит соски активнее, кусает губы сильнее. Машина наполняется моими стонами.

Удовольствие нон-стоп. И я снова совершенно случайно достигаю оргазма. Второй раз за вечер! Это уму непостижимо! Даже без проникновения. Я, тяжело дыша, падаю на его плечи. Волков смеется, гладит, целует.

— Все. Жанна Кирилловна, едем ко мне.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Малыш, да ты динамщица и явно желаешь моей смерти.

Ничего не соображая, перелезаю на свое место. Он заводит мотор и резко выруливает на дорогу. Я стукаюсь о дверь. А он периодически отпускает руль и хватает мою коленку, запуская руку дальше, между бедер, потирая промежность.

— Я даже представить не мог, какая ты классная.

Вздыхаю, зарывшись руками в волосы, прижимаюсь щекой к стеклу.

У меня не все дома. Однозначно. Ему девятнадцать! Я полная дура!