Мой по праву

Ее глаза заполнились слезами. И снова он защищает ее. Защищает их всех.

— Я даже не представляла себе такого.

— Нет.

Она повернулась к окну.

— Что они делают? — Она указала на группу мужчин внизу.

— Они из Дома Мудрецов. По моему указанию, они прибыли сюда, чтобы запечатать Туннель.

Девушка была потрясена.

— Они могут сделать это?

— При чрезвычайных обстоятельствах, да. Это делается очень редко, и все же это так. Здесь могут быть магические последствия. — Только, каковы будут эти последствия, он лучше промолчит.

Они оба наблюдали за группой из тринадцати древних и могущественных волшебников, которые встали таким образом, чтобы образовался треугольник перед порталом.

Впереди в одиночестве находился Янифф, как самый сильный и опытный. Позади него стоял Вольфан и Гельфан. За ними четыре других мистика. И позади их всех остальные шесть, формируя Треугольник Мудрецов. Это построение было очень специфической расстановкой, выполненной с тем расчетом, чтобы увеличить их индивидуальные силы в едином потоке.

Во всей вселенной не было ничего, что могло бы сравниться по силе и могуществу с тем, что представляло собой Построение Тринадцати.

По крайней мере, не было до сих пор.

В зале для приемов стало совершенно тихо, в то время, как Хранитель скорбно смотрел на путь их свободы, который закрывался для них навсегда.

Янифф высоко поднял свой посох, призывая свою силу и начиная ритуал. Она заструилась вокруг него, набирая мощность, ее яркие, похожие на молнию дуги закручивались по его ногам, рукам и туловищу. Янифф направил поток своей силы вверх посоха к граненому кристаллу на его конце, и тот ярко вспыхнул. Наклонив рукой посох, он выпустил управляемый поток в утробу портала. obats кланов заиграл унылую, траурную музыку, когда точно также Вольфан начал призывать свою силу. Он направил свой посох и его дуга соединилась с дугой Яниффа, так же устремившись в Туннель.

Никогда Дженис не сможет забыть благоговейного, приводящего в трепет зрелища ритуала или звучащей вокруг них погребальной музыки. Она ощущала дух людей, сопереживала их горю и слезам. Их преследовали, а в некоторых случаях порабощали — только за одну присущую им красоту. Вдобавок ко всему, теперь они будут вынуждены оставаться взаперти на своей родной планете. Как они смогут привыкнуть к такому ограничению?

Гельфан примкнул к первым двум волшебникам, направляя свою энергию в объединенный луч. Так это и пошло; один за другим индивидуальные силы мистиков образовывали одно целое, объединяя мощность, чтобы перекрыть канал. (Ты напомнила мне очень важную вещь, Кремовая Кошечка.) — Я? — Она взглянула на него, сбитая с толку.

— Да. — Джиан неожиданно отвернулся от разыгравшейся внизу сцены и встал лицом перед толпой.

— Хранитель не может потерять свободу! — громко и отчетливо прокричал он.

Пораженная толпа услышала его слова. Зал начал скандировать этот крик, все больше и больше подхватывали его песнь, и каждый признавал то же самое.

— Хранитель не может потерять свободу! Хранитель не может потерять свободу!

Джиан сделал жест музыкантам.

— Я предпочитаю танцевать и веселиться, чем предаваться скорби! — Он подхватил Дженис и потянул ее к центру танцплощадки. — Потому что наша свобода находится здесь! — Он ударил в грудь кулаком. — Здесь!

Воздух задрожал от восторженных, неистовых криков, так все приветствовали реакцию своего яркого короля на ситуацию. В этот момент Дженис поняла, почему он был столь любим своим народом.

Музыка изменилась. Теперь она стала оживленной, чувственной, ее ритм заразительным. Испытывая чувство гордости, Джиан отбросил назад свои волосы. Он медленно обошел вокруг Дженис, поглощая ее пристальным, гипнотизирующим взглядом. Затем он решительно положил свою ладонь на ее талию.

— Что я должна делать? — отчаянно прошептала Дженис, не имея ни малейшего понятия, как исполнить этот танец Хранителей, и не желая разочаровать их всех в такой важный момент. (Правой рукой обхвати мою талию, а левую отведи, вот так.) Он показал. Она последовала его примеру, в то время, как он постепенно поворачивал ее кругом.

Он начал медленно, но вскоре стал двигаться все быстрее и быстрее, кружась с ней.

Дженис весело засмеялась. Джиан улыбался ей, а музыка вдохновляла его.

Он внезапно выпустил ее, и тут же каблуки его сапог застучали по полу, сложная последовательность энергичных шагов, в такт биению сердца. Зрители начали аплодировать в ритме его четких, отрывистых шагов, а Дженис не могла оторвать глаз, зачарованная мужской грацией его движений, его изяществом, его красотой. Он заворожил ее своими необыкновенными шагами, занимаясь любовью с нею многозначительными, эмоциональными телодвижениями, которые были очень чувственные, и вместе с тем доминирующие.

Он подпрыгнул в воздухе и приземлился на одно колено. Вместе с взмахом его руки, танец говорил о том, что он заявляет свои права на нее, и что счастлив от этого.