Мой породистый британец

– Я встаю так каждый день. В шесть утра у меня первое занятие – йога на восходе солнца.

– Надо же, я и не знал.

– А ты-то что здесь делаешь? Если не ошибаюсь, твоя смена начнется только в восемь.

Я смущенно взъерошил волосы.

– Что-то не спится.

Каллиопа кивнула. Кофеварка просигналила, возвещая о том, что напиток готов. Каллиопа достала из шкафчика две большие кружки.

– Тебе как обычно?

– Да. Я не меняю хороших привычек.

Взяв свои кружки, мы уселись за стол.

– Может, кровать в гостевой комнате не слишком удобная?

– Да нет, все в порядке.

Она принялась за кофе, поглядывая на меня поверх кружки.

– На тебя больно смотреть, Саймон. Такое чувство, будто у тебя сбили любимую собаку. Может, пора уже признаться?

– Признаться в чем?

– Да в том, что ты испытываешь чувства к Бриджит и вы должны быть вместе.

Мне и в голову не пришло оспаривать первую часть.

– Я и правда испытываю к ней чувства. Но насчет того, чтобы быть вместе… знаешь, мы совершенно разные, и в этом проблема. Каждый из нас хочет от жизни своего.

– Например? Что такого особенного нужно Бриджит?

– Ну, прежде всего семья.

– А почему ты решил, будто семья – это не для тебя? Ты еще совсем молод. Из тебя получится замечательный отец. К чему исключать такую возможность?

– Кто бы говорил? Такое чувство, будто в твоем доме полно этой мелкоты. Сама-то ты почему не обзаводишься детьми? Лично я не сомневаюсь, что у нас с тобой схожие причины.

Каллиопа на мгновение отвела взгляд.

– Мы с Найджелом пытаемся завести ребенка уже два года. И всякий раз дело заканчивается выкидышем.

– Черт. Я и не знал. Прости ради бога.

– Не нужно извиняться. Я не говорила тебе раньше, чтобы не расстраивать. – Каллиопа сжала мою руку. – Я тоже была там, Саймон, так что не ты один мучаешься виной. Не проходит и дня, чтобы я не вспомнила о Блейке. Но отказаться от собственных детей – не выход. Не нужно наказывать себя.

– Да я и не наказываю.

– Правда? Что же тогда тобою движет?

– Воспитание детей для меня – темный лес.

– Глупости, приятель. Никто не рождается готовым отцом или матерью. Конечно, без переживаний не обойтись. Пару раз ты их уронишь, потом поможешь вытащить головку, застрявшую между перилами лестницы, а еще до смерти перепугаешься, когда кто-то начнет писать розовым… и все из-за того мелка, который он заныкал, а потом съел. Опыт приходит с годами.

– Вот Бриджит знает, как воспитывать ребенка.

Я почувствовал на себе изучающий взгляд Каллиопы.

– Позволь задать тебе вопрос. Чего Брендан хочет больше всего на свете?

– Новый велосипед, – пожал я плечами, – черный с сигнальными огнями.

Интересно, делают ли такие для взрослых?

– На что у него аллергия?

– На латекс. К чему ты клонишь?

– Не отвлекайся. Как зовут его учительницу?

– Мисс Санторо. Миленькая, но не идет ни в какое сравнение с Бриджит.

– Любимый предмет?

– Естествознание.

– Не ты ли ходил с ним на соревнования? Несколько недель назад, а потом еще два раза?

– Верно.

– Похоже, ты и сам прекрасно ладишь с сыном Бриджит. Какие еще оправдания ты можешь придумать?

– Ну, взять хотя бы тот факт, что мой дом находится в Англии.

– Что ждет тебя в Англии? – покачала головой Каллиопа. – Дом – не кучка кирпичей. Дом – то место, где тебе хорошо.

Она бросила взгляд на часы.

– Ладно, мне пора. А ты подумай о том, что я сказала. Попроси я тебя представить место, в котором бы тебе хотелось оказаться больше всего, что бы ты увидел?

Подождав, пока Каллиопа выйдет из кухни, я присел к столу и закрыл глаза. Мне хотелось вообразить какой-нибудь домик на берегу Индийского океана или заснеженные вершины гор в Уэльсе. Но все, что я видел перед собой, – Бриджит Валентайн. Она была для меня счастливым местом.

Черт. Все даже хуже, чем я думал.

Глава 22. Саймон

Проснулся я в холодном поту, с судорожно сжатой рукой.

Счастье еще, что в комнате отдыха никого, кроме меня, не было. Я задремал и увидел самый причудливый сон в моей жизни. Вот уж не ожидал, что такое произойдет со мной на работе! Я сел и поморгал, пытаясь прийти в себя.

Самое интересное, что сон ни капельки не потускнел с пробуждением. Мне снилось, что мы с Бриджит находимся в кладовке, в нашей больнице. Все было окрашено в черно-белые тона: наша кожа, одежда, медицинские принадлежности. Все, кроме ее губ. Эти чертовы губки сияли кроваво-красным. И они крепко сжимали мой пенис.

Когда я проснулся, он все еще находился в тисках… моей собственной ладони. Хорошо еще, никто не заглянул в этот момент в комнату, а то бы я сгорел со стыда.

До смены оставалось полчаса, и я решил принять душ – такой, чтоб похолоднее. Ледяная вода сделала свое дело: теперь я мог разгуливать по коридорам, не опасаясь косых взглядов в сторону моих брюк.

После душа пришла пора выбраться на улицу выпить чашечку кофе. Я уже возвращался назад, когда внимание мое привлек постер в витрине магазина. На нем была изображена женщина с алыми губами. В следующую минуту я уже стоял у прилавка, пробуя на руке восемь оттенков красной помады.

– Вам нужен какой-то конкретный цвет? – приветливо улыбнулась продавщица.