Мой прекрасный лорд

– Дядюшка Тедди? Он в Англии? Значит, он вернулся из своего путешествия в Африку? О, как же долго он отсутствовал… Неужели пять лет?

– Да. И он собирался приехать в Фаллингейт сегодня днем. Я видел его несколько дней назад во время последней поездки в город. – Хотя Джордж и Пруденс на протяжении оживленного светского сезона жили в Лондоне, остальное время года они проводили в Ноултон-Парке, своей сельской усадьбе, которая находилась в нескольких часах езды от Фаллингейта. – Возможно, он еще успеет застать нас здесь.

– Ну, нет! – Вайолет капризно нахмурилась. – На этот раз он ведь не привезет с собой туземцев, правда?

– Нам вовсе незачем оставаться, – поддержала Сесилия, раскрывая веер и обмахиваясь с таким ожесточением, словно она задыхалась. – Говорят, он сам превратился в каннибала.

– Ну-ну, девочки! – шутливо пригрозил Джордж. – Доктор Кавендиш один из самых известных путешественников в стране. И то, что он порой живет среди аборигенов, вовсе не означает, что он перестал быть джентльменом.

– Возможно, – кивнула Пруденс, – но он курит сигары в присутствии дам. Джентльмен, знающий толк в хороших манерах, не позволяет себе такого.

– По крайней мере я знаю одну особу, которая будет счастлива увидеть его, так ведь, Мышка? – Он повернулся к Кэролайн, выжидательно приподняв бровь. Джордж всегда недолюбливал друга их отца и подшучивал над сестрой, потому что она обожала доктора Кавендиша.

– Что такое, Джордж? – отозвалась Кэролайн, отставляя чашку с чаем. – А ты разве не рад возвращению дядюшки Тедди? Или ты тайно торжествуешь, потому что прошлой ночью я лишилась своей последней надежды на замужество?

Улыбка брата угасла.

– Я и не думаю злорадствовать, Кэро, уверяю тебя. Напротив, я опечален и озабочен твоим будущим.

– Чай, папа? – спросила Вайолет.

– Да, пожалуйста. – Джордж подтянул брюки, отбросил фалды сюртука и с обиженным видом уселся на стул возле окна.

– Я только что послал слугу в «Серебряную подкову», где, по слухам, мистер Кризолм все еще дрожит от страха, умоляя каждого встречного подвезти его в Лондон. Я распорядился отправить карету, чтобы он мог вернуться назад.

– Как это великодушно с твоей стороны, Джордж, – заметила Кэролайн. – Значит, даже сейчас, при свете дня, он все еще думает, что в Фаллингейте живут привидения?

– Ну конечно, в этом доме есть привидения! – воскликнул Джордж, взяв чашку из рук своей приемной дочери. – Спасибо, душечка.

Кэролайн повернулась к Пруденс:

– Вы тоже уверены, что в доме обитают призраки?

– Разумеется, а разве не так? – пробурчала матрона.

– Но тогда почему вы так стремитесь его заполучить? Вы собираетесь жить здесь с дочерьми, хотя верите, что в доме обитают привидения?

– Она вовсе не стремится к этому, – сказал Джордж с высокомерной усмешкой. – Миссис Уэйнрайт никогда ни к чему не стремится.

– Совершенно очевидно, моя милая девочка, – перебила его жена, – что призрак лорда Гамильтона ревнует к вашим поклонникам. Поэтому только они и слышат какие-то крики. Баррет Гамильтон хочет, чтобы вы оставались девушкой. Он хочет сохранить вас для себя, может быть, в ожидании какой-то романтической истории где-то в иных мирах.

– Что за абсурд! Никому бы и в голову не пришло, что в доме обитают привидения, если бы я сама не придумала это! – Отбрасывая тревожные мысли, Кэролайн снова надела очки и тщательно разгладила кружевные манжеты длинных рукавов. – Хорошо, оставим вопрос о призраке, мне интересно, что вы думаете по поводу моего положения.

– Да-да, Кэрол, конечно, – суетливо проговорил Джордж. – Не приписывай мне подобных мотиваций. Я искренне опечален, что наш отец оставил такое глупейшее завещание. Я ни на минуту не сомневаюсь, что этот дом должен принадлежать тебе без всяких условий. Так хотела мама. И потом, я получил отцовский особняк в Лондоне, а еще и Ноултон-Парк, и доход от прядильной фабрики. Всем известно, как ты любишь Фаллингейт, во всяком случае, гораздо больше, чем я. Но отец не верил, что ты выйдешь замуж, особенно после той истории восемь лет назад. Он…

Кэролайн кашлянула, заставив его замолчать. Она не хотела, чтобы ее самодовольные племянницы слышали новые детали ее отчаянного поступка, о котором они, безусловно, уже знали.

Восемь лет назад Кэролайн впервые появилась в светских гостиных Лондона. Начитавшись любовных романов, она жаждала настоящей любви. Она отдавала себе отчет, что джентльмен из высшего общества мог подумать о помолвке с ней только из-за ее богатства. Хотя она и была из добропорядочной семьи, но отнюдь не голубых кровей. Высокомерные лорды и леди Лондона не упускали случая напомнить ей об этом обстоятельстве либо снисходительной улыбкой, либо пренебрежительным равнодушием. Ну и пусть, говорила она себе. Все равно никто из молодых аристократов не был так красив, как лорд Гамильтон, ее романтический идеал.