Мой препод Укротитель (СИ)

– Так и быть, – будто бы даже улыбнулся Бранов, чуточку сузив глаза. – Жду вашу работу через неделю, раз уж такое дело. Раз уж романы исторические.

– Спасибо!

Опасаясь, как бы аспирант не передумал, а потому и не дожидаясь окончания разговора, я схватила тетрадку и рванула из аудитории.

Оксана верой и правдой ждала в коридоре, и едва я с улыбкой заперла за собой дверь, с удивлением вытаращилась.

– Даже не покусал? – я отрицательно помотала головой, торопливо натягивая пуховик. – Ну дела… Чего это Бранище сегодня не в духе, что ли?

– Наоборот. Кажется, очень даже в духе, – с улыбкой пожала я плечами. – И зря ты обзываешься, он просто лапочка. Только к нему подход нужен.

– Ой да… – только и фыркнула Оксана, а я её уже не слушала. Обернулась, глядя напоследок, как ковырял ключом расхлябанный замок аудитории аспирант.

Миг, и проходя мимо, он бросил на меня жгучий взгляд. Губы вновь, как во сне опалило, а сердце выдало забористый бит, норовя влезть в горло и перекрыть дыхание.

Я потупилась и спешно отвела взгляд от удаляющегося по коридору Бранова.

Ну и ну… Совсем уже с ума схожу?

Оксанка мой ступор узрела и даже светлый локон на палец накручивать прекратила. Прищурила карие глаза, провожая препода взглядом, и наверняка приготовилась засыпать меня вопросами по дороге домой. А я и против не была. Пусть.

Неуместная улыбка отчего-то сама собой расцвела.

В тот момент мне по наивности казалось, что контакт с Брановым-Барановым наконец налажен. Да и не такой уж он изверг бессердечный, оказывается. Сжалился и даже почти улыбнулся.

Вот только неспроста в народе упорно твердят: людям свойственно ошибаться.

Эх… Как выяснилось, не такая уж я важная птица, чтобы быть исключением.

Глава 2. Труду везде у нас дорога

Разумеется, садиться за выполнение спецзадания я не спешила. Выходные на носу, так ещё и целая неделя в довесок впереди. Успеется как-нибудь.

Поэтому в пятницу, стоя в очереди у буфета, я была немало удивлена, когда Бранище пролетел мимо и выдал:

– Жду ваш доклад на проверку до вечера.

И даже взглядом не удостоил!

– Ты ж сказала, подход к нему нашла, – съязвила Оксана, смерив меня завистливым взглядом.

– Да вроде нашла, – недоумённо нахмурилась я, глядя вслед аспиранту и не спеша перенимать из рук буфетчицы пирожок. – Оксан, а ну, подержи…

Прежде чем надежды, возложенные на замаячившие на горизонте выходные осыпались битым стеклом, я сунула пуховик соседке и, расталкивая ребят, ринулась за преподом.

Может, я что-то не так поняла? Или, быть может, вообще наш разговор с Брановым-Барановым мне приснился?

По правде говоря, аспирант снова навещал меня во сне. Один разок. С четверга на пятницу. Честное слово один разочек! Правда, после нашего «тантрического» свидания проснулась я с ощущением удивительного тепла в груди и ещё долго лежала, боясь спугнуть это удивительное чувство.

Уж непривычно много аспирант улыбался в моём сне и был жутко мил. Правда, стоял всё время поодаль и ничего не говорил. Но молчание его нисколечко не портило.

– Ян Викторович, постойте!

Нагнала я мужчину лишь у дверей кафедры.

– Вознесенская?

– Ага… я. К вам.

– Ну раз ко мне, проходите.

Бранов посторонился и придержал дверь с объявлением «Уважаемые студенты! Гардероб РАБОТАЕТ. Просьба оставлять всю верхнюю одежду там».

Порадовавшись, что сгрузила своё хламьё Оксане, я невозмутимо задрала подбородок и вошла.

Кафедра у историков оказалась небольшой, но уютной. За рабочими столами никого, обедают все. Лишь пара пластиковых окон открыта в режиме проветривания, и зимний воздух уже сполна выхолодил помещение.

Я поёжилась.

– Зачем пожаловали? – как ни в чём не бывало вошёл Бранов следом. – Вопросы появились?

Сдерживая негодование, я отвела взгляд.

Вопросы? О, да их у меня целый товарный поезд. Правда, далеко не все корректные и далеко не все позволено задавать старшему по возрасту и по учёному званию.

– Ян Викторович, – выговорила как можно членораздельнее, чем и зажгла ехидный огонёк в тёмных глазах, – вы пару минут назад попросили меня отправить вам реферат?

– Да. Всё верно.

Значит, и впрямь не слуховая галлюцинация. Я возмущённо взмахнула пирожком в пакете.

– Но как же… наш договор?

– Мы договаривались, что вы отправите мне работу заранее, – вежливо улыбался Бранов, но было в этой улыбке что-то такое, от чего кровь в жилах стыла. – Я помню, что у вашей группы семинар в понедельник, но решил загодя проверить вашу работу, чтобы время на правки осталось. Они ведь явно будут нужны. Тема внеплановая. Не из простых.

Я едва не села. Заранее, значит… Вот ведь благородный какой!

Аспирант тем временем обошёл меня. С невозмутимым видом щёлкнул кнопку электрического чайника на тумбочке и уложил пару купленных печёных сосисок на свой крохотный, заваленный разноцветными папками стол.

Я нахмурилась, провожая его взглядом. Пирожки ест, значит, и правда человек. Хотя, судя по поведению, нелюдь самый настоящий!