Мой принц

— Думаю, я отправлюсь в свою комнату и вздремну, — с достоинством ответила Екатерина. Она поднялась с софы, и трое Веккио встали вслед за ней.

Принц и Чарити тоже поднялись со своих мест.

— Сегодня вечером в оперном театре состоится представление, принцесса, — сообщила Чарити. — Я очень надеюсь, что вы, ваши племянник и кузен, а также ваша тетушка будете сопровождать нас.

— Опера? Как мило, — ответила принцесса.

— Что будут исполнять? — спросила Мария Веккио.

— «Волшебную флейту», — сообщила Чарити.

Синьора Веккио фыркнула и проворчала:

— Моцарт, конечно же, хорош, но только итальянцы понимают, как следует сочинять музыку для голоса. Во всяком случае, оперу должны исполнять только итальянские певцы, — добавила пожилая синьора.

Чарити едва удержалась от смеха. Принц же проговорил:

— Мне посчастливилось пригласить труппу из Мюнхена. Эта труппа славится своей трактовкой Моцарта.

— Это прекрасно, Август. С нетерпением буду ждать вечера, — с улыбкой сказал Антонио.

Карло взял синьору Марию под руку и повел к двери. Антонио же предложил руку принцессе Екатерине и, подмигнув Августу, тихо проговорил:

— Не беспокойтесь, тетушка Мария не пойдет на представление. Я постараюсь, чтобы она выпила бокал шерри — это ее мгновенно усыпляет.

— Спасибо, Тонио, — поблагодарил родственника принц.

Антонио широко улыбнулся и вывел принцессу Екатерину из гостиной.

Чарити была права, когда заключила, что принц не испытывал особого восторга от встречи с матерью. Еще месяц назад Август был бы рад ее появлению, но теперь, когда он возобновил свои отношения с Евой, Екатерина была досадной помехой.

Августа начинали мучить угрызения совести. Он пытался найти себе оправдание, однако у него ничего не получалось. Он знал, что виноват перед Чарити, и сознание вины с каждым днем мучило его все больше.

Пытаясь заглушить голос совести, Август говорил себе: «Она ведь ничего не знает. Как это может огорчать ее, если она ничего не знает?»

И он сам же отвечал на свой вопрос: «Об этом уже знают Стивен и Эмиль. Скоро узнают и другие. Это известие распространится среди придворных — такое невозможно скрыть. А Чарити… она будет пребывать в неведении. А ведь Чарити — самая очаровательная, самая добрая девушка на свете».

Особенно больно ему было в ту ночь, когда он провожал жену после маскарада. Он оставил ее у двери спальни, намереваясь отправиться обратно в Юлию, чтобы встретиться с Евой. Тогда он наклонился, чтобы поцеловать жену в щеку, и его словно поразил удар молнии — ведь он обманывает ее! Более того, он понял, что ему не хотелось уходить, не хотелось уезжать к Еве, а больше всего хотелось остаться здесь, с Чарити.

Принц заставил себя отстраниться от нее, иначе он не удержался бы — подхватил бы ее на руки и отнес бы в постель, чтобы действительно сделать своей женой.

Он отправился к Еве, но наконец-то понял: его влекло к Чарити, а вовсе не к Еве. Но увы, он предавал свою жену.

Выбравшись из экипажа перед зданием оперы, принц взял под руку Чарити, а Карло — Екатерину. Следом за ними шел Антонио. Они проследовали к ложе принца, занимающей почетное место слева от авансцены.

Принцесса Екатерина прошла в передний ряд ложи и минут десять стояла, словно фигура на носу корабля, принимая приветствия собравшихся в зале. В театре было три яруса лож, и сегодня по случаю торжественного представления все они были до отказа заполнены мужчинами в черных фраках и белых жилетах и женщинами со сверкающими драгоценностями в низких вырезах вечерних платьев и диадемами в элегантно уложенных волосах. И все эти люди кланялись принцессе Екатерине и приседали перед ней, приветствуя ее.

Чарити же сидела в одном из позолоченных кресел, проглядывая программку и разговаривая с Карло. Август молча поглядывал на нее и почему-то хмурился время от времени.

Наконец принцесса Екатерина решила, что пора сесть. Она согнала Карло с его места и села рядом с Чарити. Август молча кивнул — он одобрял действия матери.

К принцу присоединился Карло; он с улыбкой проговорил:

— Приятно сознавать, что французское чудовище упрятано под замок и теперь все по-старому.

Принц тоже улыбнулся:

— Да, верно. Очень приятно сознавать…

Взгляд кузена Карло остановился на Чарити.

— Ваша жена очаровательна. Такая хрупкая и грациозная — словно олененок.

Август снова нахмурился. Ему не нравилось, как Карло смотрел на Чарити. И не нравилось, что он назвал ее «олененком».

Кузен бросил на принца насмешливый взгляд:

— Я только смотрю и восхищаюсь. Я же не прикасаюсь.

В этот момент раздались звуки музыки, и принц вынужден был отвернуться от кузена. Оба заняли свои места.