Мой проводник (СИ)

Гермиона перебралась на кровать и легла на спину, притягивая Драко к себе для глубокого чувственного поцелуя. Он нежно провел ладонью по ее коленям, с нажимом разводя их, и опьянел от того, с какой готовностью и желанием она открылась для него. Мокрая. Горячая. Сладкая. Невероятная. Его.

— Ты уверена? — тихо спросил Малфой и, дождавшись согласного кивка, предупредил: — Будет больно.

— Я знаю. Я готова, — прошептала Гермиона и подалась бедрами ему навстречу, все же ощущая некоторое волнение.

Драко провел членом по всем влажным складкам, собирая смазку на головку, и медленно вошел до момента, пока не почувствовал некую преграду. Глядя в распахнутые карие глаза, он шепотом сказал:

— Прости, — и резко вошел на всю длину. Гермиона вскрикнула и зажмурилась, сжимая руки в кулаки, чтобы не поцарапать его.

— Тише, тише, сейчас все пройдет, — он нежно целовал закрытые глаза девушки, ее нос, щеки, губы, желая забрать ее боль. Немного погодя, он стал медленно двигаться, не сводя с Гермионы глаз. Он еще некоторое время видел, как она закусывала губу, как ходили ее желваки, как маленькая кристальная слезинка выкатилась из ее глаза. Он был готов убить себя за то, что причинил ей боль. И тут она распахнула глаза, с удивлением глядя в серый стальной омут, и с ее губ сорвался тихий вздох.

— Уже практически не больно, — отметила она, гладя Драко по щеке. Он кивнул и немного ускорил темп. Черт. Кажется, долго он не продержится. Она была такая головокружительно узкая, такая мокрая для него. Такая чистая. Чистейшая из всех, кого он знал. Гермиона тихо всхлипнула, показывая, что начала чувствовать что-то ещё, кроме боли. Он бросил все силы на то, чтобы все не кончилось в ту же секунду.

Она смотрела на его напряженное лицо, слишком сосредоточенное для такого момента. Она хотела, чтобы и он получил удовольствие сегодня. Чуть царапнув чувствительную кожу шеи, она страстно прошептала, практически повторяя его недавние слова:

— Давай, родной мой, давай.

Обращение, чувственно сорвавшееся с нежных губ, подвело его к краю, и он с утробным рычанием излился в неё, делая ещё несколько рваных движений. Шумно выдохнув, он поднял взгляд на Гермиону, откровенно любуясь ею. Волнистые волосы разметались по подушке, обычно бледные щёки украшал чудный румянец, большие горящие глаза с нежностью и любовью смотрели на него.

— Я, кажется, начинаю в тебя влюбляться, — сорвалось с его губ прежде, чем он осознал это. Драко замер, взволнованно глядя на вспыхнувшую от удовольствия девушку, ожидая ответа.

— Кажется, это взаимно, — прошептала она и хихикнула: — Теперь ты обязан пригласить меня на пару свиданий. А то мы начали немного не с того.

— Может, завтра? — улыбнулся он, чувствуя непонятное удовлетворение от этого разговора, происходящего тогда, когда он даже ещё не вышел из неё.

— Боюсь, у меня не получится. Я обещала Забини, — она нахмурилась и покачала головой, едва сдерживая улыбку.

— Забини идёт к черту, — сообщил ей Драко, наконец устраиваясь возле девушки и притягивая ее к себе в объятия.

— К черту я с Блейзом не пойду, так что я вся твоя.

— Это точно, — он мягко поцеловал ее в волосы и крепче прижал к груди. Она осторожно высвободилась из объятий и, встречая вопросительный взгляд, пояснила:

— Мне было бы неплохо в душ. Ну, понимаешь…

— Можем сходить вместе.

— Звучит заманчиво, — Гермиона накинула халат, который стал для них символом, и лукаво улыбнулась, прежде, чем скрыться за дверью.

***

Следующая неделя прошла воистину волшебно. Они ночевали то у неё, то у него, не желая расставаться ни на секунду. Они обошли пол города, прогуливаясь и поедая мороженое. Гермиона, впоследствии, окрестила эту неделю самой счастливой в ее жизни.

Ей доставляло неимоверное удовольствие открывать Драко волшебство магловского мира — он искренне восхищался произведениями искусства, кинотеатром, колесом обозрения и, в особенности, фаст-фудом. Гермиона спорила, что тонной канцерогенов, калорий и усилителей вкуса нечего так восхищаться, глядя, как он за обе щеки уплетает фиш-энд-чипс и бургеры. Драко возражал, что, если бы он раньше пробовал что-то подобное, то давно бы переехал сюда.

Они смеялись, болтали, читали и со всей страстью занимались любовью. Малфой утверждал, что ее стоны впору записывать на диск (да, он узнал, что такое диск) и слушать, как музыку, так как ничего прекраснее он в жизни не слышал. Гермиона краснела и шутливо била парня в плечо, обещая быть потише, и каждый раз нарушала своё обещание.

Одним утром, когда они ночевали у Гермионы, к ней прилетела сова с письмом от Гарри. Он сообщал, что их планы немного изменились, и они приезжают уже послезавтра. Драко заметил, как она нахмурилась и задумчиво кусала губы, пока читала послание.

— Гарри и все Уизли приезжают уже послезавтра, — странным голосом сказала Гермиона, не глядя на него.

— И что?

— Просто я не ожидала, что это случится так рано. Я ждала их не раньше, чем через неделю.

Драко ощутимо напрягся, опираясь руками на кухонный стол, за которым они завтракали.

— Их приезд изменит что-то? — холодным голосом спросил он.