Мои путешествия с Кларой Хюммель

— Не позволите, госпожа Маллик? — похоже, Клара Хюммель умела подпускать в голос льда не хуже, чем эта жаба Ирэн Мескотт. — Хорошо. Тогда скажите мне, во что одета сейчас ваша дочь? Что на ней надето?

— А? — не поняла мама. — Как это «что надето», Хюммель? Дорожное платье от Виты Деверо — хотя откуда вам знать, кто такая Вита Деверо, и сколько стоят наряды из её мастерской!

Леандре показалось, или при упоминании Виты Деверо глаза мастера Клары слегка сузились?

— Дорожное платье. То есть платье для дороги, для путешествия. Угу. Отлично.

Клара Хюммель отвернулась, чем-то зашуршала. А потом вдруг разом оказалась совсем близко к Леандре, с силой потянув за кружевной отворот, и не пальцами — в её руке зажата была отвратительного вида мохнатая засушенная лапа какого-то очередного aranea, и может даже, весьма giant, вся покрытая жёсткими чёрными волосками и заканчивающаяся внушительным чёрно-стальным когтем в пол-ладони величиной.

Коготь зацепился за кружева, а отставленные зазубрины-чешуйки не давали ему выскочить.

— Что теперь вы станете делать, старшая адептка, угодив на крючок к consectari venatoris agrestisque? А если это будет гигаскорпион, ракопаук или сколопендроморф? Если у нас на пути окажется летучий василиск, ядовитый шагающий дробильщик или, из последних моих дорожных встреч, das schwarze Schwalbe, чёрный глотатель?

Коготь потянул за кружева сильнее, и Леандра оказалась совсем близко к боевой чародейке.

— О да, Вита Деверо знает своё дело. Но предпочтительней, девочка, чтобы на тебе оказалась гнилая дерюга, потому что лучше остаться голой, но живой. Чем в самом лучшем «дорожном платье», но мёртвой. Распухшей, посиневшей от яда и медленно перевариваемой тем самым чёрным глотателем.

— Ах! — мама закинула руки к лицу и попыталась упасть в обморок.

— Джосси! Силы небесные, Клара, что ты…

— Я спасаю твою дочь, Арчибальд, если ты ещё не понял. И лучше б тебе сейчас отсюда убраться вместе с женой и сыном. Я же сказала, что должна поговорить с адепткой наедине.

— Я, я считаю, — голос братца Зигмунда слегка дрожал, — я считаю, что первой обязанностью научного руководителя интернатурой, supervisoris, является обеспечение полной и несомненной безопасности вверенного его попечению…

Хрясь! В левой руке мастера Клары невесть откуда возникла вторая лапа с когтем, которая немедля и зацепила господина молодого ординатора за витой аксельбант.

Рывок — и Зигмунд, потеряв равновесие, распростёрся на полу.

— Ты — труп, — равнодушно сказала Клара. — Тебе впрыснули в шейную артерию парализующий яд, одновременно обрабатывая переваривающей слюной. Вставай и выматывайся. Вы, досточтимые мастер и мэтресса Маллик, последуйте его примеру.

— А я? — вдруг пискнула Крокордилия. — Можно, я останусь, Lieber Meister?

— Корделия! — вспыхнула мама. — Марш за мной!

— Нет, ну можно, а, госпожа мастер? Мне так у вас тут нравится! Такие зверики! Так и тянет копьём пырнуть.

Клара Хюммель подняла бровь.

— Это ты — младшая адептка Маллик, Корделия, приготовительный класс?

— Das stimmt, ich bin es! Jawohl, mein Мeister![8]

— Оставайся, — после некоторого раздумья бросила Клара. — Глядишь, тебе полезно будет. Отвечаешь, во всяком случае, бодро.

Крокордилия просияла. Как-то очень нехорошо просияла, подумалось Леандре.

— Оставьте нас, — повернулась госпожа боевой маг к маме, папе и братцу Зигмунду.

— Но…

— Джосси! Прошу тебя. Пожалуйста, — взмолился папа.

Мама сделала ледяное лицо, задрала подбородок и возмущённо промаршировала мимо Клары, к выходу из Зала Трофеев. Госпожа Хюммель усмехнулась, кивнула, и раскрыла стоявший рядом с ней здоровенный кофр.

— А ты, старшая адептка Маллик, шагай сюда. Шагай-шагай, не бойся. Так… теперь раздевайся.

— Что? — сдавленно пискнула Леандра. Этакого оборота она никак не ожидала.

— Раздевайся, говорю. Платье твоё — верный путь на тот свет. Боевой маг, даже если он — интерн, одевается соответственно. Не стой столбом, адептка!

— Я помогу, — кинулась зловредная Крокордилия. — Стой как стоишь, сестрица, дай я крючки расстегну.

То «не стой столбом», то «стой как стоишь» …

Однако злокозненная сестрица и впрямь ловко расстегнула всё, что нужно, помогла стянуть платье.

— Одежда, которую надевать надо при помощи камеристки — не для боевого мага! — громыхнула Клара. — Так, что у нас там? Корсет, рубашка, панталоны, чулки — всё долой!

Крокордилия помогала ревностно, да так, что очень скоро Леандра оказалась в чём мать родила, кое-как прикрываясь руками.

— Тоже мне, — оценила её застенчивость госпожа Хюммель. — Во-первых, я женщина. Во-вторых, мне, быть может, придётся жука-сверлуна из твоих внутренностей выковыривать, или, того пуще, роды у тебя принимать.

— Ы-ы-ып! — хором выдали сёстры Маллик.