Мои путешествия. Следующие 10 лет

– Тогда нет проблем. Наш радист свяжется с чекпойнтом в Николае, и сани вам сюда доставят самолетом. Однако самолет маленький, в него можно погрузить только одни сани. Так что сначала обслужат этих двоих, а вас – лишь ближе к вечеру.

«Ладно, значит, так Богу угодно, – подумал я. – Пусть тем временем собачки отдохнут».

Во дворе ветеринар осматривал собак.

– Федор, тебе здесь лучше постоять подольше. У пятерых твоих собак слабость. Может начаться обезвоживание у Наташи и Кортеза.

– Я все время ругался на Кортеза, чтобы он не тянул с такой силой. Он и Эш может загнать. Они у меня идут последними. Я, наверное, на время поставлю в конец упряжки вместо них Флаффи и Хоммера.

Покормив собак горячей пищей и сделав им массаж лап, я вернулся в дом. Но от предложенной кровати отказался: «Подремлю здесь, в гостиной, хочу побыстрее узнать новости из Николая».

А новости оказались неутешительные: «Саней для русского гонщика не будет, потому что запасные, что были приготовлены в Николае, забрали сама хозяйка фермы Линда Плетнер и ее муж Дэн Гавони, которые тоже разбили свои сани при переходе Рэйни-Пасс».

– А чьи это погнутые сани во дворе? – спросил я.

– Одного американца, он уже наверняка в Николае.

– Могу ли я ими воспользоваться для продолжения гонки?

– Да, если владелец не возражает. Мы сейчас же пошлем запрос в Николай, там разыщут владельца брошенных саней и попросят у него разрешения.

Ответ пришел скоро: «Если этот русский считает сани пригодными для гонки, то пусть берет».

Мне удалось кое-как отремонтировать сани, чтобы на них можно было ехать.

Этап Рэйни-Пасс (Rainy Pass) – Рон (Rohn)

Этот этап маршрута – один из самых сложных, так как погонщик пересекает Аляскинский хребет[83]. Мои мучения с санями не прекратились. Чужие сани плохо поддавались балансировке, тормоза были расшатаны до предела, я очень быстро перестал считать, сколько раз падал и переворачивался.

Рон (Rohn) – 272 мили от Анкориджа

Рон расположен в каньоне рядом с реками Татина и Кускоквим[84]. Многие погонщики останавливаются здесь на двадцать четыре часа, чтобы дать отдых собакам перед самым длинным этапом до Николая.

– Не хотите ли отправить собак домой? – задала традиционный вопрос женщина-ветеринар. – У некоторых лапы сильно натружены.

– Да нет, все могут бежать дальше.

– Ну что ж, вам видней. Вы восемнадцатый из семидесяти девяти участников, кто бежит с шестнадцатью собаками. У остальных осталось по тринадцать-пятнадцать.

На просьбу выдать пакеты с едой для собак представитель гоночного комитета удивленно вскинул брови:

– Разве вас не предупредили, что сюда еду собакам не забрасывают?

– Нет. Вернее, может быть, и говорили, но у меня неважно с английским…

Я планировал дать собакам в Роне как минимум шестичасовой отдых – видел, что собаки порядком подустали. Но в вещевом мешке оставалось еды лишь на две кормежки, так что пришлось как можно скорее отправляться в путь – туда, где есть корм, то есть в Николай, до которого 93 мили.

«Айдитарод» – день пятый

9 марта 2000 года. Этап Рон (Rohn) – Николай (Nikolai)

Новый день я встречал в лесу. Этот участок гонки проходил сначала через лес. Ночь по-прежнему была ясной. В мерцающей снегом и северными огнями тишине мы бежали навстречу неизвестности. Сани по-прежнему плохо балансировали, но я перестал обращать внимание на их капризы. Больше беспокоило, выдержит ли моя упряжка голодный и длинный маршрут.

Когда уже на утренней заре собаки выбежали на лед у развилки реки Кускоквим, я остановил сани. Меня предупредили, что тут надо быть предельно осторожным: вода подмывает лед снизу, он истончается и может провалиться не только под весом человека, но даже собаки.

Привязав сани с упряжкой к дереву, я по одной осторожно перевел собак на другую сторону реки, а в последнюю ходку перевез сани. Хотя переправа заняла много времени, но все обошлось благополучно.

Собаки жадно глотали снег во время передышки. «Это хорошо, им ведь придется долго обходиться без горячей пищи. Главное – чтобы не наступило обезвоживание».

Дорога шла вдоль реки Поуст вверх по холму, который носит название Водопад, так как весной всегда покрыт талой водой. Это последний подъем перед Николаем, а далее будет спуск, после которого начнется равнинная часть Аляски. Но до выхода на равнину предстояло пересечь территорию, где в 1977 году произошел сильнейший в истории Аляски пожар, уничтоживший более 360 тысяч акров[85] леса. Для гонщиков это крайне трудная часть пути: припорошенные снегом обугленные стволы деревьев, торфяные кочки и глубокие ямы, образовавшиеся в местах, где торф выгорел.