Мой ректор военной академии 3

— Увы! — рассмеялась и Наташа. — Я тоже порой так думаю.

— Ой, девочки! Бросьте стенать. Молодые, красивые, — счастье вас еще найдет. Главное от него не отбиваться, — и маменька выразительно посмотрела на меня.

— Мама… — скривилась я.

Наконец нам доставили вино и закуску.

— Итак, теперь мы все будем обитать во дворце, пока его величество не посчитает, что угроза миновала, — объявила я.

— Мне надо предупредить дочь. Ей всего девять, — проговорила герцогиня как бы про себя, ни к кому особенно не обращаясь.

Я удивилась. Герцогиня всегда владела собой, демонстрировала изящность манер и осознанность действий. Видимо, случившееся выбило ее из колеи. Еще бы…

— Может, и ее перевезти в столицу? — предложила я.

— Благодарю вас, — склонила голову герцогиня, мгновенно взяв себя в руки после, казалось, минутной слабости — Я подумаю.

Первый бокал мы выпили, помянув несчастную Веронику. Я осушила бокал жадным глотком — сразу, до дна. Не чувствуя вкуса и слегка жалея о том, что это вино. А не что-нибудь покрепче.

Наташа похвалила букет и перешла на сок. А мы продолжили.

— Луиза, — спросила я. — А что ты знаешь о молодом Троубридже?

— Достаточно, чтобы можно было с уверенностью сказать — никто и предположить не мог, что он может посмотреть в сторону прислуги.

— Слишком спесив и высокомерен, — кивнула я.

— Я бы не сказала, что слишком, — как-то скептически улыбнулась Луиза.

— Если сравнивать с некоторыми… Мальчик очень мил с окружающими и прост в общении, — пропела герцогиня, изящно обводя пальчиком край бокала.

— Если сравнивать с моим покойным мужем… Да мало ли еще с кем, — подтвердила ее слова Луиза. — Троубриджи не так спесивы… Но они несут свое имя гордо. Род очень расчетлив. Особенно в вопросах потомства…

— Уверена, — проговорила герцогиня, чго мать ничего не знала о его любовной истории.

Мы повторили. Потом еще. И я вдруг поняла, что отпускает.

— Не думала, что так бывает… — прошептала Джулиана.

— Такая любовь? — спросила у нее мама.

Девушка кивнула:

— Женщин отбирают для заключения брака по показателям линии разведения. Как племенных кобыл, — голос Луизы чуть дрогнул.

— Главное, — горько продолжила художница, — получить магически одаренное потомство. Любовь — роскошь, доступная лишь безродным, лишенным магии беднякам. Так что кто богат в нашей империи — вопрос.

— Вы думаете, Троубридж и Ника… Они смогли бы быть счастливыми? — спросила я тихо.

— Нет, — хором сказали Луиза и герцогиня.

— Девочку у матери забрали бы в любом случае. Сразу, как только бы стало известно, что способности ей передались — добавила Луиза.

— Максимум — содержанка для отца ребенка. Это и не приветствуется, но и не порицается. Если мужчина женат, супруга этого не замечает, — просветила меня герцогиня.

— Не замечает? — мой голос почему-то охрип.

— Конечно. При условии, что она хорошо воспитана — уточнила Борнмут.

— Как у вас… интересно, — мы обратили внимание на Наташу. Судя по ее загоревшимся глазам, ей в голову пришла какая-то мысль, и в ближайшее время мы прочитаем ее воплощение в книжке.

И мы выпили. Кто — вина. И много. Кто — как наша беременная писательница — успокоительного. Тоже немало.

Так нас и застали его величество Фредерик с наследником — очень грустных и не очень трезвых.

— Неплохо, — пророкотал император, разглядывая наши посиделки.

— Выпьем с горя, где же кружка, — пробормотала Наталья.

— Сердцу будет веселей! — продемонстрировала и я знание русской классики.

— Выпьем, — представители августейшей семьи плотоядно поглядывали на остатки нашего ужина.

— Вы опять голодные?! — возмутилась я. — Весь штат прислуги разогнать надо. Разрешите мне распорядиться?

— Не гневайтесь, миледи — улыбнулся император. Некогда было. Допросы, — его лицо стало серьезным и усталым.

— Сейчас я распоряжусь, и вам накроют, — поднялась я. — Что из алкоголя?

— По глотку вашего вина, — распорядился император. — Не больше.

— Голова должна быть холодной, сердце горячим, а мозг — трезвым, — перефразировала я слова Дзержинского о требованиях, выдвигаемых к настоящим чекистам.

— Именно так, — серьезно кивнул Император, не оценивший моего юмора.

Брэндон сразу отправился смотреть, что рисовала Джулиана. Художница попыталась убрать блокнот, но не успела, и я тоже случайно увидела рисунок. Свет, обволакивающий нежную фигуру, тонкие черты лица. Счастливая улыбка. Ребенок на руках…

— Какая красивая девушка… — сказал наследник, кивнув на картину.

— К сожалению, мертвая, — глухо ответила ему художница и быстро убрала наброски.

— Завтра начнете рисовать нас с сыновьями, — распорядился Фредерик. — Раз уж мы во дворце, а ваши походы в приют я отменяю.

— Завтра… — невесело усмехнулся Брэндон. — Как раз день для рисования. Расследование свернем — и позировать. И Ричарда отзовем.

Император тяжело вздохнул. Но тут же решительно произнес:

— Не завтра — так в ближайшее время!