Мой ректор военной академии 3

Меня начинает бить дрожь. Я вспоминаю крик Паши, когда мы вошли в портал. Должно быть, меня похитили.

— А у вас очень сильные артефакты, — раздался рядом незнакомый мужской голос.

Я отпрянула подальше от него — и, не поднимаясь с пола, отползла. Получилось не так много, как хотелось. Всего несколько метров, пока спина не уткнулась в холодную стену.

— Да… Очень сильные. И я бы сказал, своенравные. Заглушить мы их заглушили, но снять с вас. Пока я не пригрозился вашему перстню и браслету, что отрежу вам руки, если они не снимутся — ничего не получалось, представляете? Только после этого я смог их стянуть.

Меня колотило от звуков этого голоса. И то, что в нем было лишь благодушие пополам с любопытством, внушало даже больший страх, чем откровенная ругань.

— И одежда у вас примечательная, — продолжил мужчина. — Чего только не было в швах. И обереги, и следилки. А ваши туфли! Это просто произведение магического искусства. Ваши любовники — Фредерик, и его сын — о вас хорошо заботятся. Явно боятся потерять.

Теперь в голосе появились явная насмешка. И не скрываемое торжество.

— Вот мне только интересно — как они смирились с тем, что делят вас? Не думаю, чтобы вам удалось их водить за нос… Вы их принимаете по очереди, миледи? Или разом?

Голос зазвучал зло. Надо же — а его злят аспекты моей личной жизни…

— Я приказал, чтобы вас переодели, миледи Вероника. Надеюсь, вы не в обиде.

Обхватила себя руками. Действительно, на мне была какая-то дерюга. Натянутая на голое тело. Ноги — босые. Твари…

— Вы вообще очень любопытная особа, моя госпожа… — продолжил мужчина. Теперь я не только его слышала, но и видела силуэт в черной мантии с капюшоном, практически сливающийся со стеной. — Слабая. Не обладающая раскрытыми магическими способностями. Но. Везучая. И потрясающе мешающая моим планам…

Я пыталась унять дрожь и успокоиться. Получалось плохо.

— Не буду утверждать, что у Вас вовсе нет магии. Есть. Но она спит. И я ее не знаю. Хотя, возможно — это всего лишь результат ношения сильных артефактов. Так бывает — мужчина замолчал. Надолго. Потом снова заговорил:

— Вы даже не спросите — кто я?

Хотела спросить, но поняла, что у меня застучат зубы, если я скажу хоть слово. Не то, чтобы меня волновало, что подумает обо мне мой тюремщик — он, скорее всего, умеет считывать эмоции и просто-напросто чувствует мой ужас… Нет. Я злилась, что не могу взять себя в руки.

— Вы даже не спросите — где вы?

Я молчала.

— С вами неинтересно. Я ожидал чего-то более…решительного. Что вы хоть дерзить начнете. Обычно у вас это хорошо получается.

— Вы — маг, который руководит нападением на империю? — прошептала я.

— Освободительным движением против тирании, — поправил он.

Против воли я насмешливо хмыкнула — ну да. Против тирании и императора зла, конечно, надо бороться. Особенно извне. И пытаясь уничтожить мирное население целого города.

— О? — довольно отреагировал на насмешливые звуки, которые я издавала, маг. — У меня есть шанс поговорить с вами нормально?

— Оно вам зачем? — поинтересовалась я.

— Вы мне интересны.

— Чем же?

— Не соответствием. Вы — слишком обыкновенная.

— А что вы называете необыкновенным? Приговор целому городу? Женщинам и детям, которые в нем жили?

— Это была вынужденная мера.

Он резко поднялся — я вжалась в стену.

— Оставляю вас. Чуть позже навещу — поговорим. Заодно познакомлю вас с вашими соседями по замковым подземельям. У меня тут, знаете ли, прелюбопытная коллекция набралась.

Он подошел к двери, я увидела, что он приложил к ней руку. Дверь распахнулась — тут же в коридоре стало светло. Я зажмурила заслезившиеся глаза — от света стало больно. Через какое-то время свет погас. Я осталась в темноте.

Попробовала встать на четвереньки. К моему удивлению — получилось. Из коленки шла кровь. Попыталась сориентироваться в темноте.

Помещение, судя по всему, было совсем маленькое. Три на три шага. В одном углу, справа от двери — дырка в полу. Хорошо еще, что я уже начала видеть в темноте. Запах…. Не навернулась туда — уже хорошо.

Наискосок от «удобств» — охапка чего-то прелого. Солома, наверное. Рядом стояло кресло — в котором только что восседал мой собеседник.

Дверь. Она не была цельная — четыре железных прута посередине. Скорее всего — чтобы можно было заглянуть в камеру и посмотреть, что там выделывает пленный.

В коридоре была кромешная темень. Как я уже поняла — свет зажигался на чье-нибудь движение.

Постояла, опираясь о стену и напряженно всматриваясь в темноту. Чьи-то мучительные вздохи. Стоны. Едва слышный перезвон цепей. Жутко.

Отошла от двери к тому месту, где была лежанка. Попробовала улечься и закопаться в солому — будем считать, что это она. Стало еще холоднее. Такое ощущение, что пол был сделан не из каменных плит, а из ледяных.

Поднялась, заставила себя присесть раз пятьдесят — и быстро забралась с ногами в кресло. Как смогла, подоткнула дерюгу, в которую меня нарядили. Ничего не помогало — дрожь била все сильнее, до тех пор, пока не отключилось сознание.