Мой родной чужой

— Конечно, дурак! Я даже хуже, просто непроходимый идиот! Лар, я ужасный, но я исправлюсь. Честно.

Жена пристально смотрела на меня несколько секунд, а затем коротко кивнула. Она что, мне верит? Господи, спасибо!

— Нужно обработать ссадины.

— Ерунда, — отмахнулся я, не желая разрывать объятий и отходить от жены.

— Не ерунда. Пошли ко мне, приложим лед.

Я планировал ужин в ресторане, но да, с разбитой губой и бровью мне там лучше не появляться. И вообще не важно где, главное, что мы останемся с Ларой вдвоем. Наедине.

— Ты звонил нашим? — спросила жена, пока мы ехали на лифте.

— Лидия Семеновна с ними справляется, но девчонки уже загрустили за городом. Даша просится на шопинг и хочет посидеть с подружками в кафе. Карина боится пропустить мультик в кинотеатре. Помнишь мы ее обещали сводить?

Лара тяжело вздохнула и грустно улыбнулась.

— Давай завтра съездим за ними, — предложил я. — Заберем на один денек. Пусть мама отдохнет, а мы с ними погуляем. Я соскучился сил нет.

— Вдвоем? — удивилась Лара.

— Вдвоем. — тихо, но твердо ответил я.

Лифт остановился, и мы вышли на лестничную площадку. Лара копалась у двери, я не торопил.

— Мы разводимся, — напомнила она, когда мы вошли в прихожую и начали разуваться.

— Но мы ведь все равно родители, верно? И разве не важно показать девочкам, что мы оба их любим, и что между нами нет вражды?

— А ее нет?

— Лар, давай откровенно! Я не хочу разводиться. Виноват перед тобой, не спорю. Понимаю, что простить меня тебе будет сложно и даже допускаю, что переубедить тебя мне не удастся. Но согласись, одно дело, когда родители ненавидят друг друга и совсем другое, когда они спокойно общаются. Мы должны донести до девочек, что в отношении их ничего не изменится.

Во время всего моего монолога Лара рассеянно ходила по кухне и делала множество мелких дел: поставила чайник, достала кружки, чай, сахар, мед, ложки, печенье.

Затем будто очнулась, вспомнила о моих ссадинах и полезла за аптечкой. На последней моей фразе она уже доставала из морозилки пакет овощной заморозки. Быстро обмотав упаковку тонким кухонным полотенцем, приложила холод к моей щеке.

— Держи крепко, — приказала жена и опять отвернулась от меня к столу.

— Лар, — тихо позвал я.

— Ты прав, — не оборачиваясь, проговорила Жена. — Для девочек ничего не должно поменяться. Давай съездим завтра вместе в торговый центр. Пока Дашка с подружками прогуляется по магазинам, мы сходим в кино, а потом для всех закажем пиццу.

— Замечательно! — я заулыбался несмотря на боль.

— Только между нами это ничего не меняет. — строго заметила жена, спуская меня с небес на землю.

Это все только начало пути по возвращению доверия Лары. Но я радовался этим шагам, как человек после аварии, который заново учится ходить.

— Хорошо, — с обречённым видом согласился я.

Сам же едва сдерживал победный вопль. Пусть не меняет, но мне удалось уговорить ее провести завтра вместе несколько часов и это великолепно!

А уж что я запланировал на эти несколько часов — пока большой секрет. Но я искренне надеялся, что смогу показать жене, что никогда не переставал её любить.

=21=

Лариса

Я осторожно заглянула в класс и, прислушавшись к текучей речи учителя грамматики, улыбнулась. Всё получалось даже лучше, чем я думала: разделение на сектора обучения сработало, людям нравятся тематические уроки, а предложение поставить любительский спектакль вообще восприняли на “ура”.

Моя задача была поставить процесс и контролировать его исполнение, но по факту, контролировать было нечего. К обеду я уже изнывала от тоски, и Фил обычно приглашал меня куда-нибудь перекусить, после чего мы ехали на тренировку в боксёрский клуб.

Но вчера получилось иначе. Фил оказался занят, и я поехала на тренировку одна. Но и в зале Фила не встретила. Зато увидела Женю, и один его вид вызвал во мне такую бурю эмоций, что я едва с ума не сошла. Как же я его ненавидела!

Смотрела на тренированное совершенное тело, на вздымающиеся бугры мышц, пока муж разминался, и ненавидела всё сильнее. Хотелось взять в руки чего-нибудь потяжелее и… Вот что Женя забыл здесь? Он не занимался боксом много лет!

А потом я его вызвала. Сама не знаю, что дёрнуло. Наверное, захотелось посмотреть, как он будет себя вести, и Женя согласился. Но на ринге я ощутила себя так, словно мы оказались в постели. Женя словно случайно гладил меня по груди, трогал за попу, прижимался эрегированным членом…

Членом, который он пихал в другую! Я не знала, что ненавидеть можно ещё сильнее. Я я разозлилась. Била его со всех сил. Так, будто хотела убить, будто хотела уничтожить, стереть с лица земли. Или хотя бы из своего сердца.

Остановилась, когда кончились силы. И с ужасом посмотрела на Женю. Он и не думал отвечать. Хуже того! Он даже не пытался защищаться. Каждый мой удар достигал цели. Я так сильно хотела причинить ему боль! Так сильно хотела ранить! А ранив, едва не умерла от чувства вины.