Мой роман со Стивеном Кингом. Тайные откровения

Борису следовало, не откладывая, идти в полицию и заявить о пропаже сестры. Предварительно выдав им информацию о том, что сестра намеревалась летом вылететь в городок Ранвей и там воспользоваться заказанным заранее такси. Адреса доставки пропавшей они не нашли, но решили попросить полицию расследовать, куда в конечном итоге подевалась сестра.

Всё это Борису предстояло исполнить в ближайшее время.

Пробуждение в больнице

Свет казался невыносимым и, решительно, заставлял открыть глаза. Не хотелось. Но слишком мешал, и надо было удостовериться, что это такое.

Оказалось – опять больничная палата.

И чересчур светлый день. Но ничего больше. И никакого чувства, кроме любопытства. Оглядела палату. Свет уже не казался таким навязчивым. Однако, всё же был чрезмерно сияющим – непривычным.

Подумать только, я снова попала в больницу.

– Занятно, однако… – вяло скользнуло замечание.

И ничего из последних ужасов нет. И сразу мысль: только не надо думать, что всё приснилось! – Так ухмыльнулась во мне первая мыслишка. Мягко так пощекотала словно пёрышком…

– Жива? Выздоравливаю? – раскрывала глазёнки непробиваемая надежда, – подумать только, надежда всё ещё со мной…

– Неубиваемая… – ухмыльнулся краешком сарказм.

Конечно, было бы замечательно, если бы всё приснилось. И даже очень было бы это превосходно… Но… И я стала исследовать свою оболочку.

На животе следов не оказалось, ни дырки, ни швов. Как, собственно, и прежнего животика… Похудела. Это хорошо. На запястьях – синеватые с жёлтым следы, сильные покраснения, но уже не воспалённые, возможно заживут… Вены исколоты, вокруг всё в подкожных синяках. Частично синяки свежие, частично пожелтевшие. Вывод? Кололи долго. В разных местах. Чего-то не припомню, чтобы меня так много кололи.

На левом предплечье медицинским скотчем закреплена «розетка» для капельницы – что-то вводилось в постоянном режиме… – из подвешенного мешка с прозрачным раствором. Такие «розетки» устанавливаются, если пациенту лекарство вводится долгое время, например, в течение нескольких недель.

Память понемногу возвращалась. Не отчётливо и не совсем полностью, но – с глубоким подозрением…

На столике лежала упаковка салфеток, резиновые перчатки и металлическое корытце. Кругом очень чисто.

– Стерильно, – опять усмехнулся дружок-сарказм, – не бросил, значит, дружище…

– Русские своих не бросают! Будем погибать молодым! – Вместе, что называется… И свободной рукой я повторно погладила живот, – относительно безразлично, что удивило: не обнаружив изъятия органов, могла бы и поболее обрадоваться? Интересный, однако, получался расклад…

Полулениво шептались мыслишки, не затрагивая основной айсберг спокойствия.

– Наверно, лучше ещё поспать…

Но пока я постаралась заснуть – заворочались-таки обрывки воспоминаний, не слишком чёткие, но всё же… Мутные – показались первые картинки.

Через какое-то время я услышала звук от двери и снова открыла глаза: в неё – по странности бочком – протискивался Стивен Кинг.

– И здесь нашёл, – так же бочком и безлико протиснулась очередная мыслишка, – когда же он отстанет.

По совести сказать, меня это и не обрадовало, и не огорчило.

Ну узнаю брата Кинга, и что? А ничего. Совсем ничего, обычное дело, что тут такого необычного? Наверно должно было бы зашелестеть море эмоций? Или чего мне положено испытать из-за того, что живая, и что Стивен изволил меня навестить?

– Очнулась, – заговорил он первым.

Мне бы спросить, сколько я в больнице, что произошло, а мне не интересно.

– Очнулась, – всего и ответила. И подумала: я живая, он живой, а чего ещё спрашивать и не знаю. Но всё же помолчав, спросила:

– А где все?

– Не надо об этом, у тебя была остановка сердца, тебе нельзя волноваться.

О! Наконец-то! Мне «нельзя волноваться»? Положительно, этот парень мне послан свыше: инопланетный разум меня не забывает! Он разбудит и самые мёртвые эмоции. Из гроба достанет и посадит в виде правильной матрёшки, чтобы не волновалась!

– Поправишься, всё позади, – он был непривычно мягок.

– Ну, раз ты так считаешь, то я, пожалуй, посплю… – и отвернулась, на другой бок

* * *

– Ты чего, сидел здесь, пока я спала, или уходил и вернулся?

– Сидел здесь. И возвращаюсь.

– Иногда мне этого уже не хочется.

– А мне всегда хочется вернуться.

– Очень мило с твоей стороны.

– Ты злишься?

– С чего бы? Ты снова со мной, чего же ещё желать, – и опять я сделала попытку повернуться спиной.

Он перетащил стул на другую сторону кровати.

– Всё позади. Не думай больше об этом.

– Конечно.

– Ты привыкнешь.

– Разумеется.

– Это только сначала… Всё будет хорошо, вот увидишь!