Мой Рон

Вот это было неожиданно. Слишком неожиданно. Соседи по столам снова обернулись: на лице женщины отразилось осуждение, мужчина жалостливо надул губы. Эмма не появлялась. Хейли откинулась на спинку дивана и стала сверлить взглядом закрытую дверь.

Кажется, случилось нечто грандиозное. Нечто, о чём кузина еще не догадалась, что странно, учитывая её постоянные отношения с одним мужчиной. Если только Хейли что-то понимала в происходящем. Её собственные переживания немного потеснились, мозг начал интенсивно соображать. Какие там ранние симптомы показывают в кино и сериалах?

Кто-то должен ей сказать. Открыть глаза.

Через несколько минут неприметная дверь всё-таки открылась. Из неё вышла бледная тень Эммы, просочилась на диван, устало сложила руки на столе.

— У них что-то не то с гранолой, — хрипло проговорила она.

Конечно, виновата гранола. Больше ничего её не смущает.

— Эмма… — осторожно заговорила Хейли. — А-а… как давно ты начала много есть?

Та отбросила с лица влажный после умывания локон, взболтала остатки холодного чая.

— Неделя, может, две, — она приложилась к трубочке. — А что?

— А тошнило раньше?

Эмма отмахнулась.

— Один раз. Но там была испорченная рыба и… — она замолчала.

Лицо сделалось дико ошарашенным. Трубочка выпала изо рта. Дошло.

— Не-ет, — выдохнула она. — Нет. Нет-нет. Ты же не думаешь, что… — выражение лица снова изменилось. Будто она что-то вспомнила. — Твою мать!

Ладонь Эммы взметнулась вверх и снова сильно зажала рот, но на этот раз кузина осталась сидеть на месте. Прибитая к дивану гвоздями. Её и без того бледное лицо стало как лист бумаги.

— А-а-а… — неуверенно протянула Хейли. — Я так понимаю, тебя не поздравлять?

— Я не могу быть беременной, — прошептала Эмма.

— Нет?

— Я инструктор на скалодроме. Я не могу быть беременной, Хейли.

Хейли почесала затылок. Аргумент исчерпывающий.

— Ну, мы же не знаем точно, да? Это только предположение… И даже если ты беременна, проблему можно решить… насколько я знаю.

Зеленые глаза кузины стали больше в два раза.

— Ты с ума сошла?!

— Ясно, проехали. В таком случае ты больше не инструктор.

— Господи… — Эмма обреченно закрыла лицо руками. — Мне нужно в аптеку. И позвонить Бренту. А я не могу ему позвонить, у него конференция с какими-то французами. Хейли, что мне делать? — несчастно протянула она.

Наконец-то последовали правильные вопросы. И ни единого ответа на них. Хейли понятия не имела, что делать. Никакого понятия. Но из них двоих кто-то должен сохранять холодную голову.

— Пойдём отсюда, — авторитетно заявила она. — Тебе нужен воздух. Найдём аптеку, и узнаем всё наверняка, — Хейли поднялась из-за стола и протянула руку Эмме. — Всё будет хорошо, я уверена.

— Я убью его. Я убью Рейнера своими руками, — прошипела кузина. — Пусть только вернётся домой, я его придушу.

Следующие два часа ушли на поиски аптеки, поиски кафе с более спокойной обстановкой и свободным туалетом, и долгое отпаивание будущей молодой матери травяным успокаивающим чаем. Эмма пребывала в состоянии, близком к истерике. Сначала её трясло, потом пришла апатия, потом злость, и снова нервная дрожь. Кузина то улыбалась, то скатывалась в панику.

Никогда Хейли не видела её такой. Эмма — спокойная, возможно немного апатичная личность. Она долгое время работала гидом и привыкла к стрессам. Но всё имеет свойство меняться. Отпустить её в таком состоянии домой не представлялось возможным, поэтому Хейли терпеливо шутила, успокаивала и подбадривала кузину, пока не убедилась, что та пришла в себя. Относительно.

Хотя Хейли не очень понимала весь трагизм.

В двадцать восемь лет, при постоянных отношениях с одним мужчиной ребенок является вполне нормальным исходом. Да, возможно не через четыре месяца с их начала, но раз так вышло, стоит это принять, или решить проблему. А раз второй вариант Эмма отмела, оставался только первый.

Однако будущее Эммы по крайней мере было определено. Теперь уже точно. В то время как Хейли почувствовала всю неустойчивость почвы у себя под ногами. Она была рада за Эмму. Несмотря на то, что сама Эмма не знала, что ей чувствовать и как реагировать, Хейли была уверена, что всё наладится, и радовалась. Но среди всего происходящего сумбура она вдруг сравнила себя с кузиной. И сравнение не утешало.

Она и Майрон это не то же самое, что Эмма и Брент.

Хейли для Майрона никто.

Да, он был заботливым и понимающим в эти дни, но нет абсолютно никакой гарантии, что это не попытка пощекотать своё эго, взяв под крыло глупую девчонку. Ведь еще недавно он бесился от одного её внешнего вида. Кто может сказать, не изменится ли что-то завтра? Сегодня он страстный и нежный, а завтра может сказать что-то типа «Нам было хорошо, но тебе пора домой».

И тогда Хейли утопится в Темзе. Ладно, может быть не утопится, но боль будет такой сильной, что убьет изнутри. Она уже могла это предвидеть. Ей уже становилось нехорошо от одной только такой мысли.

Влюбиться в Рона Мэнсона оказалось ужасно легко и естественно. Без раздумий, без оглядки, провалиться в вулкан и плавиться в его лаве.

А что об этом думал сам Рон Мэнсон оставалось загадкой.