Мой (с)нежный барс

- Платочек дать? – услышал он позади себя насмешливый голос Альфы и обернулся. – Слезки вытереть?

Альфа и смотрел недобро – с ехидством, словно хотел ударить побольнее. Шади угрожающе зарычал. И едва успел увернуться, потому что на него прыгнул огромный тигр. Альфа перекинулся!

Схватка изначально была неравной. На стороне Альфы – опыт, сила и ясная голова, в отличие от Шади, который держался на чистом адреналине. Да и весовые категории у тигра и барса отличаются. Не спасали ни юркость, ни изворотливость. Альфа взгрел его, как котенка – молча и со вкусом. И по мордасам надавал, и за шкирку потрепал.

Самое интересное – трепка помогла. Альфа не произнес ни слова, а в голове прояснилось, как после внушения. Что Шади творит?! Пахнет, не пахнет! Какая, к рмырзу, разница! Вишенка – его женщина! Да он глотку перегрызет любому самцу, который посмеет посмотреть в ее сторону! Она его – и так будет до самой смерти! Плевать на запахи, он не сможет жить без Аланы. Потому что… любит.

И обратно, к Вишенке, Шади мчался быстрее, чем убегал. Она разговаривала с отцом, но тот выскочил из комнаты, как только Шади зарычал:

- Моя!

И правильно, третий – лишний.

А Вишенка… Вишенка так обрадовалась его возвращению, что не осталось никаких сомнений – она его любит, тупого и блохастого, ошибающегося, заблуждающегося… любого. А запах… Рмырз с ним, с запахом! Потом разберется. Может, это потому что она ослабла после переживаний?

Перед тем, как идти к врачу, Шади пришлось надеть штаны, а Вишенке – переодеться, потому что он испачкал ее кровью. Если бы нее беспокойство, он обошелся бы аптечкой, синяки и царапины – это пустяки. Если бы не недавний выкидыш, он не позволил бы ей одеться, повалил бы на кровать и взял – ласково и нежно, чтобы она таяла в его руках. Нельзя, Вишенку надо беречь. Но он потерпит, ведь впереди у них целая жизнь.

Врач безропотно принял пациента, залил раны антисептиком, замазал заживляющим гелем и вручил Вишенке мазь от синяков, велев поначалу отмыть Шади от крови, а потом уж пользовать лекарством.

Пока шли к себе, гель застыл, образовав поверх ран несмывающуюся пленку. Едва Шади заикнулся, что ему не нужна помощь в душе, Вишенка уперла руки в боки и так посмотрела, что спорить расхотелось.

Это оказалось неожиданно приятно: нежные пальчики старательно намыливали тело, щекотали и ласкали. Вишенка даже губу закусила от усердия. Наблюдать за ней – одно удовольствие. И чувствовать… чувствовать, как себя… наслаждаться чистыми эмоциями… чистыми и светлыми…

Пришлось поймать ее за руки, не позволяя коснуться члена. Стояк и так выдавал его желание, ни к чему усугублять. Вишенка обиженно выпятила нижнюю губу и провела по ней кончиком языка.

- Тебе нельзя, маленькая, - мягко напомнил Шади.

- Тебе можно, - ответила она. – Ты же хочешь, я вижу.

- Не надо, - отрезал он.

Обиженная женщина – это коварная ведьма. Вишенка тут же отомстила, вцепившись в хвост. Конечно же, с самыми благими намерениями! Шампунь, кондиционер, мягкий массаж. Шади застонал и накрыл член рукой.

- У меня получилось бы лучше, - тут же сказала вредная девчонка.

Она стояла перед ним обнаженная и мокрая. Волосы убраны наверх, по коже текут струйки воды. Пышная пенистая шапка закрыла левую грудь, а на правой круглый налившийся сосок… Шади сглотнул и отвел взгляд. Нельзя, значит, нечего и пялиться.

- А ты мне спинку потрешь? - попросила Вишенка, как ни в чем не бывало.

Шади с удовольствием потер и спинку, и попку, и, не удержавшись, потискал упругие груди. Забывшись, потерся членом между ягодиц. Стиснул зубы, сообразив, что вторгается на «запретную территорию».

В общем, из душа Шади выполз в таком возбуждении, что у него стоял не только член, но и волосы на теле. А Вишенка продолжила «издевательства», завладев полотенцем. Улучив момент, Шади прижал ее к себе и замер, ошеломленный новым открытием. Вишенка пахла, как и прежде!

- Маленькая, тебе придется объяснить… - Он еще раз принюхался, проверяя. Нет, никакой ошибки. - Твой запах снова появился.

- Вода смыла спрей. Ша-а-ади… - Она посмотрела на него умоляюще. – Не начинай, а? Я не идеал, и прекрасно это понимаю. Я буду ошибаться и дальше. Я живой человек. – Она помолчала и добавила: - Ключевой момент – человек. Это уже ничего не изменит.

- Не надо ничего менять. – Шади наклонился и поцеловал ее в ямочку у ключицы. – Все образуется.

- Как? – вздохнула она. – Обстоятельства бывают сильнее…

- К рмырзу обстоятельства! Ох, Вишенка… Оденься, пожалуйста.

Больше не осталось сил терпеть пытку. Самое время отвлечься: поесть и поговорить. Именно в таком порядке: он вдруг обнаружил, что умирает от голода.

- Альберт предложил мне работу, - сообщила Вишенка, дождавшись, когда Шади насытится.

Она добилась, чтобы обед принесли в комнату, воспользовавшись привилегиями отца. Сама тоже поела, но немного, к огорчению Шади. В основном он чувствовал тепло и умиротворение, исходящее от Вишенки, но иногда ему казалось, что тоска никуда не делась. Есть вот мало, аппетита нет. Это плохо.

- Ты не… - начал было он, но не договорил.