Мой Шелковый путь

Во время моей жизни в Риме я часто общался с Аликом Хамраевым, моим земляком и режиссером. Жил он недалеко от Рима, в Сабауди, где его зять Корадо содержал гостиницу и частный пляж. Там появлялись разные люди, нередко приезжали итальянские актеры, в числе которых несколько раз я видел Франко Неро. Но к тому времени меня уже мало интересовали иностранные знаменитости. В первые годы моей жизни за пределами России мне казалось просто необходимым познакомиться с зарубежными звездами кино и шоу-бизнеса, даже если это было «шапочное» знакомство. Позже все это потеряло для меня интерес. Я ценил только настоящих друзей, с которыми меня связывали долгие годы.

В Италии я в основном старался держаться русских людей. Русские обычаи не умирают даже за границей. Русские люди иначе отдыхают, иначе устраивают застолье, иначе принимают гостей. Итальянское гостеприимство оценивается не обилием продуктов, поставленных на стол, а прежде всего поданным вином. Блюда никогда не служили в Италии показателем гостеприимства, потому что мясо, салаты и спагетти всюду одинаковы, хотя любое блюдо можно, конечно, приготовить хуже или лучше и продукты могут быть разного качества. Но ведь в хорошем доме гостю не подадут плохих продуктов, это понятно. Зато вино – важный показатель, потому что оно бывает разное. Чем дороже вино, поставленное на стол, тем выше степень уважения к гостю.

Одним из самых больших удовольствий в Италии для меня стал футбол. Я окончательно вернулся к нему душой. А если принять во внимание, что в Италии я близко сошелся с Кахой Каладзе и Андреем Шевченко, игравшими в миланской команде и познакомившими меня со всеми игроками, то увлеченность футболом в мой «итальянский период» становится абсолютно объяснимой. Во многом из-за моих новых друзей, итальянских футболистов, я потом перебрался в Милан, который сразу показался мне более модным, современным и европейским, чем Рим. Стоя на улице Милана, я понимал, что римляне какие-то серенькие и что, будучи жителями столицы, они оставались все-таки провинциалами. Вдобавок римляне заметно смуглее миланцев, и это лишь усиливает их провинциальность, даже делает их похожими на деревенских жителей.

Должен сказать, что Шева и Каха сыграли в моей итальянской жизни роль, значение которой я не смог оценить сразу. Наши отношения тогда представлялись мне обыкновенной дружбой, но лишь теперь я понимаю, как много они сделали для меня. Нежно опекая, постоянно водя с собой, они не дали мне скиснуть после моего отъезда из Франции, не допустили, чтобы я опустил руки. Футбол постепенно заполнил всего меня. Я не пропускал ни одной игры миланской команды и в тот период, болея за «Милан», стал, наверное, больше итальянцем, чем сами итальянцы.

Для итальянцев футбол – национальная гордость. Во время любого матча улицы вымирают: болеют все – мужчины, женщины, старики, дети. Игроки футбольной команды приравниваются к живым богам, а люди, которые дружат со знаменитыми футболистами, стоят для рядового итальянца почти на столь же высоком пьедестале.

Поскольку я часто появлялся в компании миланских футбольных звезд, меня быстро запомнили простые люди. Когда я прогуливался один, меня приветствовали на улице Монте Наполеоне почти столь же восторженно, как и футболиста.

Футбол на Западе – это серьезный бизнес, где варятся огромные деньги. Советский Союз строил футбол на другом принципе. Идеология и патриотизм стояли во главе угла. Спортсмены играли только за свою страну. Но едва рухнул СССР, рыночные законы стали диктовать свои условия. Советский футбол умер, пришли новые правила. Поняв это, я решил принять участие в построении нового футбола и продвижении наших игроков в западные футбольные клубы. На Западе купля и продажа игроков была нормой, и мне показалось, что пора вводить эту норму и в отечественный футбол.

Окунувшись в футбольный мир Италии, я познакомился с Марко Трабукки. По материнской линии он казах, но отец у него чистокровный итальянец из семьи потомственных адвокатов. Его дед был автором учебников по юриспруденции, которые по сей день считаются в Италии классическими. Сам же Марко больше интересовался бизнесом и футболом, чем карьерой юриста. Имея свою агентскую контору, он, познакомившись со мной, решил опробовать силы в сфере купли-продажи футболистов. Российский рынок был огромен, но совсем неизвестен ему, поэтому Марко обратился ко мне сначала за советом, а потом и пригласил меня в свой бизнес.

Нашим первым футбольным «товаром» стал Руслан Нигматулин. В 2001 году у Нигматулина закончился контракт с футбольной командой «Локомотив», и мне удалось продать его в «Неллас». Так он попал в Верону.

В ноябре 2001-го меня настигло печальное известие: в Африке погиб мой друг Антон Малевский. Он разбился, прыгая с парашютом и выполняя какую-то сложную воздушную фигуру. Мало кому из друзей нравилось это увлечение Антона, но он любил повторять: «Если я разобьюсь, то погибну как мужчина, а не дряхлым стариком в кровати». И вот это случилось.