Мой слуга Тень (СИ)

– Вот она, благодарность, – горько сказала тетя Грета. – И чем этой девчонки мои птицы не угодили?

– Я никогда не видел у доктора Фалька зеленой шубы, – негромко сказал Арман. – Хотелось бы узнать, что имела в виду Софи.

– Это не шуба, – рассеянно отозвалась тетя Грета, все еще переживая. – Доктор Фальк недавно приобрел маскировочный халат натуралиста из зеленой мохнатой ткани. Чтобы незаметно следить за птицами. Доктор помогает мне в составлении орнитологического каталога.

Ирис обменялась с Арманом многозначительными взглядами. Вот и разгадка зеленого монстра, которого Ирис видела в лесу. Впрочем, халат мог позаимствовать у доктора кто угодно…

Дверь открылась, в салон заглянул отец Ирис.

– Куда вы запропастились? – спросил он, счастливо и недоуменно щурясь. – Гости волнуются.

– Мы уже идем, Финеас, – улыбнулась тетя Грета и изящно выскользнула в коридор.

– Решали неотложные дела, – неуклюже пояснил Даниэль, выходя следом за матерью. Щеки у него алели, глаза смотрели в пустоту.

– Ирис, я вспомнил! – прошептал Финеас, схватив девушку за руку. – Вспомнил цирковое прозвище доктора Фалька. Костолом! Так его представлял шпрехшталмейстер. Великий и непревзойденный Костолом, чемпион вольной борьбы.

– Костолом… – эхом повторила Ирис. Ее сердце трепыхнулось и упало. Вот и последний ключ. Сломанная куриная косточка в руках ее мертвого настоящего отца, барона цу Герике… В смертный миг он оставил подсказку. Указал на убийцу.

– Забавное прозвище, – с усилием улыбнулась Ирис. – Что ж, папа, поторопимся. Начнем наш спектакль. Пора появиться призраку. Призраки всегда приходят под конец, чтобы сообщить горькую правду.

Глава 29. Кукла-обличитель

Ирис вошла в малый салон, терзаясь сомнениями. Ее даже потряхивало от нервозности.

За время отсутствия хозяйки гости времени даром не теряли. Тарелки опустели, пунш плескался в чаше на самом донышке. Разговоры стали громче и несвязнее, манеры – свободнее. Ожидание подогрело публику, что само по себе было неплохо.

Когда Ирис извинилась за отсутствие, ей тактично, не нетерпеливо намекнули, что пора бы уже начать спектакль, ради которого все собрались.

– Разумеется, разумеется… Прошу в гостиную: там все готово для представления, – пригласила Ирис, широко улыбаясь.

Гости начали подниматься, и, прихватывая с собой тарелки и бокалы, двинулись в гостиную.

Ирис настороженно вглядывалась в толпу. Нашла глазами доктора Моргана: тот шел рядом с журналистом, не прерывая беседу. Эрми врал что-то интересное, потому что доктор охал и изумлялся, как ребенок. В одной руке он держал бутерброд, в другой – нож, и увлеченно размазывал по хлебу паштет толстым слоем, не переставая восхищаться рассказами журналиста.

У девушки сжалось сердце. В этот миг ей хотелось оставить свою сомнительную затею.

Конечно, она ошиблась! Все ее догадки яйца выеденного не стоят. Доктор Фальк не может быть преступником. Вон он какой – добродушный, дружелюбный гигант. Наивно увлеченный оккультизмом. Защищал ее и помогал ей, когда она прибыла в Альсинген. Не раз спасал ее, давал ценные советы. И он убил ее отца?

Или все-таки это сделал кто-то другой? Майор Зейц, например…

Ирис глянула на майора, который рыскал глазами по столу, не находя крепких напитков, чтобы захватить на спектакль.

Майор ловко карабкается по деревьям, он кровожаден и наверняка уже убивал людей, когда был на войне.

Или это Лара Хунтер? Хитрая, громогласная, жадная, себе на уме. Прекрасно обращается с ружьем, любит охоту – и не исключено, что ей все равно, на кого охотиться, на зверя ли или на человека.

Или же есть кто-то еще, кто умело запудрил им всем мозги, отвел от себя подозрения?

Ирис стояла в углу, а мимо нее проходили люди, которых она пригласила в свой дом, чтобы развлечь и напугать. Чтобы вывести одного из них на чистую воду…

– Значит, все же доктор? – прозвучал рядом негромкий голос.

Ирис глянула на дворецкого.

– Все указывает на него… но я не уверена, Арман. Не хочу, чтобы это был доктор Фальк.

– В день смерти барона он обещал повторно наведаться к нему вечером. Но не пришел; его привезли позднее уже к покойнику. Надо думать, он все же вернулся в дом раньше, и барон сам впустил его.

– Зачем он это сделал, Арман?

– Три причины могут толкнуть человека на убийство. Деньги, жажда власти и любовь. Последнее отбросим. Первые две причины дают массу поводов.

– Арман… ты одобряешь то, что я хочу сделать?

Дворецкий внимательно посмотрел ей в лицо. Удобнее перехватил поднос – он собирался отнести в кухню грязные тарелки.

– Можешь рассчитывать на мою поддержку, Ирис. Я уже говорил тебе об этом.

– Значит, все же не одобряешь, – она забрала у него из рук поднос и поставила на ближайший столик, чтобы их не разделяла преграда в виде стопки засаленных тарелок. Взяла его за рукав и выложила, что тревожило ее.