Мой снежный рай

Как все классно начиналось год назад! Первый раз он обратил на нее внимание в конце летних каникул, когда студенты с разных курсов собрались в университете перед практикой, для распределения по местным фирмам. В аудитории была туча народу, но он сразу заметил стройную красивую девушку с большими карими глазами, чуть приоткрытыми губами, тонким носом с едва заметной горбинкой и длинными темными волосами, собранными в небрежный хвост. Рядом с девушкой сидел парень, который явно старался произвести впечатление, что-то громко и с увлечением рассказывал, и время от времени обращался к девушке, которая рассеянно улыбалась и что-то односложно отвечала.

Процедура знакомства прошла гладко: во время распределения Марко подал заявку в ту же фирму, что и девушка, а после собрания подошел к их компании и представился, что выглядело совершенно естественно. Девушку звали Бланка, она с готовностью улыбнулась Марко – похоже было на то, что парень, который без остановки трещал рядом, ей порядком надоел.

Дальше все шло, как по маслу. Марко был старше на два года, у него уже был изрядный романтический опыт, и он хорошо знал правила игры. К тому же в данный момент у него никого не было, поскольку он проторчал все лето на ферме в Гуальхайне, добросовестно изучая овцеводство – дело отца. Бланка с готовностью приняла первые приглашения в кино и в кафешки, и последующий сценарий не отличался особой оригинальностью. Пара студенческих вечеринок, несколько встреч в барах, страстные поцелуи в автомобиле… Марко совершенно терял голову, чуть прикоснувшись к девушке, и чувствовал, как Бланка загорается в ответном возбуждении. Поскольку отец Марко часто уезжал на свои фермы и нередко брал с собой жену, которая проверяла бухгалтерию, для него не составило особых проблем пригласить свою новую подругу в их большой дом на окраине Эскеля в день, когда никто не мог помешать окончательному завоеванию всех территорий. Бланка, впрочем, с удовольствием и, даже можно сказать, со страстью сдалась на милость победителя.

Следующие месяцы были просто чудом. Они встречались несколько раз в неделю, ходили в кино, тряслись вместе с туристами на Ла Трочита, смешном столетнем паровозике, ездили на изумительные озера в Лос Алерсес и даже уезжали пару раз на уикенд в Футалеуфу через границу с Чили полюбоваться чокнутыми американцами, сплавляющимися по кипящей реке на каяках и плотах. Ни одни, ни другие родители не препятствовали их встречам, очевидно сочтя, что дети, которым исполнилось 21, уже не нуждаются в нравоучениях. Единственное, на чем все настаивали – это чтобы детки закончили учебу и получили диплом, что, впрочем, совпадало с их личными устремлениями. Однако похоже на то, что именно с увеличения нагрузки под конец семестра и началось постепенное остывание жаркого романа. К июлю, как обычно, количество всевозможных тестов удвоилось, и времени на встречи совсем не оставалось, а сами встречи стали какими-то привычными… Марко уже не чувствовал в девушке прежнего трепета, хотя внешне все выглядело нормально, просто Бланка почему-то все время торопилась – или на занятия, или домой готовиться к очередному тесту.

Наконец, семестр закончился и пришли зимние* каникулы – время семейных праздников. В дом Марко съехались его младшие братья, которые учились в Кордове, теперь время было занято общесемейными походами в рестораны, в церковь, в гости – все эти мероприятия не полагалось пропускать. Все же Марко выкроил день, и они съездили в Ла Хойа, прокатиться на лыжах по свежевыпавшему снегу, и все было как раньше: глаза Бланки сияли, она с восторгом падала в объятия Марко после спусков, или, смеясь, неожиданно толкала его в сугроб где-нибудь посреди склона. Оба хорошо катались, поскольку выросли рядом с горой. Это был кайф – дуэтом красиво пронестись по склону под завистливыми взглядами копошащихся туристов, оставляя глубокие четкие борозды на заглаженном снегу, или скрыться в облаке снежной пудры на целине. После катания они уехали на одну из пустынных горных дорог поближе к перевалу, подальше от посторонних взглядов: большой форд был на данный момент единственным доступным местом для любви, а запотевшие стекла – защитой от случайных взглядов людей и лам… Но это ничуть не огорчило Марко, а наоборот, только добавило остроты в сладкое блюдо.