Мои сны глазами очевидцев

Это был Карфаген. Его осаждали. Боевые лошади под городскими стенами ревели как свиньи. Испарения живых и мертвых, разной степени разложения, тел туманом стояли в долине. Ручьи, втекающие в город, несли кровь. Горожане сжигали на домашних алтарях все, что годилось в жертву богу или могло быть взято врагом: золото, драгоценные паволоки, благовония, слоновую кость, багряницу, жемчуг. "Карфаген падет, когда воду будете жертвовать огню как единственное достояние свое, как единственный источник жизни своей!" - кричала старуха-пророчица в медную трубу, установленную на центральной площади. Голос ее, подобный бычьему мычанию, усиленный и искаженный, разносился по улицам. На террасу дворца вышла царица. Ветер шевелил пыль и обрывки гари на яшмовом полу. Женщину звали Огла, она видела четырехугольную палатку своего мужа на поле брани. Огла знала, что царь ранен и, обложенный свежим бараньим мясом, сырой запах крови которого уже не заглушает вони гниющей раны, а смешивается с ней, смотрит в прорези войлока на неспешную гибель своего войска. С высоты пятого дворцового этажа царице было прекрасно видно, что карфагеняне гибнут. Огла была тридцатилетней сутулой женщиной, худой и с ужасающей кожей - краска и воск испортили ее. Аллергия, экзема, волчанка - болезни знатных дам Карфагена. Огла увидела, что четверо офицеров вынесли из палатки ее мужа тело, завернутое в баранью шкуру, и побежали с ним к городской стене. Огла посмотрела на небо. Бог пронзил толщу небесную лучом и наколол на него глаз Оглы точно бабочку на булавку. Слеза испарилась. В царицу вошел огонь. Она сбежала в подвал и с ног до головы облилась вином, разбив несколько сосудов серебряной плеткой. Она щедро окропила и свою колесницу с четверкой коней. Конюху с верхнего яруса показалось, что царица осыпала лошадей рубинами. Огла направила хмельных, человеческим смехом хохочущих коней прямо на дворцовый алтарь и, горящая, выехала за городские ворота. Оба войска в благоговейном ужасе опустили мечи - огненная женщина на огненной колеснице вылетела из Карфагена и скакала прямо на нападавших. Безусловно, это была богиня. Враг бежал, карфагеняне гнали его до самых вод Агнефа, в которые низверглась божественная колесница. Только царь мог бы узнать в гневных кличах богини ночные крики своей жены. Он всегда говорил ей: "Ты кричишь так, будто тебе больно, у меня сердце кровью обливается". Но обескровленное тело царя уже вынесли из палатки.

Бодрствование 13

Мы встречались около недели. Я была зрителем, необходимым человеку истерического типа. С рыдал, тушил папиросы о собственную ладонь, в тех кафешках, куда я его приглашала, в его руках лопались бокалы.

Он взял три отгула и поехал в ее город. С приближался к ее дому, когда она выходила оттуда под руку с мужем. С утверждает, что если бы она прошла мимо, не взглянув на него, он умер бы от разрыва сердца. Но они подошли к нему, лучезарно улыбаясь. Они приняли его как гостя, и за столом С почувствовал себя униженным светской беседой жены и снисходительными подтруниваниями мужа, которого считал подлецом. С решил напиться и устроить драку. Драки он не помнит, - очнулся в постели, посреди ночи, голова болела, язык присыхал к нёбу. С запомнил запах чистого белья, запах чужого дома и струю воздуха теплой осени, лившуюся в форточку. Он лежал и принюхивался в темноте, стесняясь встать и отправиться на поиски воды.

И пришла она. По мере того, как она медленно раздевалась, усиливалось сияние ее наготы. С не догадывался, что у нее могут быть свои счеты с мужем. Он думал, что произошло чудо, и она полюбила его. Он думал, что они уедут вместе, но она вернулась в спальню к мужу, и запах прелюбодеяния до утра душил плачущего С.

Сон 14

Стихия Сильвия

История Сильвии приснилась мне в виде очередной серии фильма о жизни на Диком Западе.