Мои странные мысли

Ферхат. Пойманные богачи не оплачивали счета, потому что им либо было на все наплевать, либо их счета иногда пропадали на почте. Таким образом, долги богачей росли ежеминутно. Самым быстрым способом преподать подобным людям урок было просто отрезать им провода, даже не постучавшись в дверь. В те времена, когда электричество поставляло государство и посылало своих инспекторов для сбора платежей и предупреждения должников о предстоящем отключении, богатые просто говорили: «Ох, дорогой мой, похоже, я забыл заплатить!» – и отмахивались от угроз. В редких случаях, когда честный инспектор отключал электричество, эти ублюдки бежали в Главное управление по электроснабжению на Таксиме и, вместо того чтобы заплатить, звонили какому-нибудь знакомому политику. В результате бедного инспектора выкидывали с работы. Но когда электроснабжением стала заниматься банда безжалостных капиталистов, все эти богатые сволочи начали бояться нас. Мои начальники были родом из Центральной Анатолии – из Кайсери – и никогда не придавали значения крокодиловым слезам избалованных стамбульских богатеев. Если я хотел показать богачам их настоящее место, я отключал им электричество вечером в пятницу, как раз перед выходными. Проведя два дня в темноте, они очень быстро приучались уважать закон и оплачивать свои счета. В прошлом году Курбан-байрам был близко к Новому году, так что в преддверии длинных, десятидневных, выходных я решил преподать урок очередным богатым должникам.

После четырех часов я спустился в подвал дорогого многоквартирного дома в Гюмюшсую. Ржавые счетчики всех двенадцати квартир скрипели, как старые стиральные машины, в самом темном и дальнем углу узкого, пыльного коридора. Я спросил привратника:

– В одиннадцатой кто-нибудь дома?

– Хозяйка, – сказал привратник. – Эй, братец, что ты делаешь, не отключай их!

Я не слушал его. У меня заняло меньше двух минут достать из своей сумки для инструментов отвертку, пару кусачек и пару специальных гаечных ключей. Счетчик квартиры номер одиннадцать перестал трещать.

– Поднимись наверх примерно через десять минут, – велел я привратнику. – Скажи, что я поблизости и что ты знаешь, где меня найти. Я буду в кофейне внизу спуска.

Пятнадцать минут спустя привратник пришел в кофейню и поведал, что ханым-эфенди очень расстроена и ждет меня. «Скажи ей, что я занят, но постараюсь зайти попозже», – ответил я. Однако задумался. Зимой темнота наступает очень рано.

– Господин, ханым-эфенди очень обеспокоена. Она ждет гостей вечером, – продолжал привратник.

Естественно, люди всегда беспокоятся, когда им отключают электричество. Жены звонят мужьям; кто-то становится агрессивным, кто-то использует мягкий подход. Некоторые без всяких рассусоливаний предлагают взятку: «Может быть, я могу заплатить штраф вам прямо сейчас наличными?» Когда вы отвергаете их предложение, они поднимают цену. У дамы из одиннадцатой квартиры накопился большой долг за свет, а с учетом инфляции он вырос в двадцать раз. Так что если ей не удастся убедить меня, то ей с мужем и детьми предстоит провести десять самых холодных дней зимы без света.

Выйдя из кофейни, я направился назад к тому дому. Я вошел в лифт с деревянными дверями и сеткой с потертой старой позолотой и весело ждал, пока он со скрипом вез меня наверх, к квартире номер одиннадцать.

Сулейман. В один морозный день ближе к концу февраля я наконец-то зашел к «Своякам» как обычный покупатель.

– Продавец, буза у вас сладкая или кислая?

Мевлют сразу узнал меня.

– Ах, Сулейман! – воскликнул он. – Рад тебя видеть!

– Надеюсь, у вас все хорошо, дамы, – обратился я к Райихе и Самихе с фамильярностью старого друга, который просто проходил мимо.

– Добро пожаловать, Сулейман, – сказала Райиха, занервничав, что я могу что-то устроить.

– Слышал, ты теперь замужем, Самиха. Поздравляю, наилучшие пожелания.

– Спасибо, Сулейман.

– Это было десять лет назад, – сказал Мевлют. – Тебе потребовалось столько времени, чтобы пожелать Самихе добра?

Выходит, Мевлют-эфенди был счастлив в этом маленьком магазинчике с двумя женщинами. «Осторожнее, – хотелось мне сказать, – тебе лучше внимательно следить за этим заведением, ты же не хочешь, чтобы оно лопнуло, как „Бинбом“». Но я сдержался.

– Десять лет назад мы были всего лишь компанией горячих молодых парней, – сказал я. – В том молодом и буйном возрасте легко потерять голову из-за вещей, о которых спустя десять лет даже не вспомнишь. Я хотел принести тебе свадебный подарок, Самиха, но Ведиха не давала мне ваш адрес, только сказала мне, что вы живете где-то далеко, в квартале Гази.

– Они теперь переехали в Джихангир, – сообщил идиот Мевлют.

– Спасибо, буза у вас очень-очень вкусная, – сказал я, сделав глоток из поданного ими стакана. – Я возьму немного с собой.

Я попросил налить целую бутылку. Своим визитом я показал, что справился со своим наваждением. Но главной моей целью было предупредить Мевлюта. Когда он вышел проводить меня, я крепко обнял его и сообщил:

– Скажи Ферхату, пусть ходит осторожно.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Мевлют.

– Он знает.