Мои странные мысли

Мевлюта тоже захватила игра. Он был поражен, услышав собственное имя: после очередного гола вся толпа увидела его – менеджера своего клуба и чайного мастера – и начала хлопать и скандировать: «Мевлют… Мевлют… Мевлют…» Он встал в знак признательности и неловко сделал легкий поклон. «Урааааа!» – закричали все. Крики «Мевлют!» продолжались некоторое время. Аплодисменты были оглушительны. Он сел в шоке, готовый зарыдать.

15. Мевлют и Самиха Я писал письма тебе

Осознание собственной популярности на футбольном матче ассоциации мигрантов привело Мевлюта в радостное и оптимистическое настроение. В следующий раз, когда он пошел повидать Февзие, он решительно объявил ей:

– Я должен пойти на Дуттепе и поговорить с твоей тетей. Я должен извиниться перед ней за то, что сделал ей больно. Но я не могу это сделать в доме дяди. Твоя тетя выходит из дому?

Февзие сказала, что тетя Самиха иногда днем ходит на рынок Дуттепе.

– Мы правильно делаем? – засомневался вдруг Мевлют. – Мне действительно надо пойти и поговорить с ней? Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Да, иди, будет очень хорошо.

– Это ведь не будет неуважением к памяти твоей матери, правда?

– Папа, ты один не выживешь, – вздохнула Февзие.

Мевлют начал ходить на Дуттепе и совершать полуденные молитвы в мечети Хаджи Хамита Вурала. В будние дни там почти не бывало молодежи. Мечеть обычно заполнялась людьми поколения его отца – отошедшими от дел уличными торговцами, строителями, ремонтниками – задолго до начала молитвы, и после нее они все прогуливались вместе по крытой галерее под мечетью. Некоторые носили бороду и зеленые тюбетейки, опирались на палочку. Мевлют в глубине души знал, что единственной причиной, по которой он начал приходить сюда молиться, была возможность столкнуться после молитвы с Самихой на рынке, так что его постоянно отвлекали от молитвы перешептывания стариков, их покашливание, потертые ковры, и в результате он не мог вложить никакой искренности в сердце. Что значит, когда правоверный, который так верит в могущество и милосердие Аллаха и ощущает такую сильную потребность получить Его утешение, не может даже искренне помолиться в мечети? Если человек не может сосредоточиться на молитве в присутствии Аллаха, несмотря на чистоту своего сердца и намерений, что ему делать? Он хотел задать эти вопросы Святому Наставнику; он даже представлял, какие ответы может получить.

«Всевышнему ведомо, кто ты на самом деле, – скажет Святой Наставник, пока все вокруг будут слушать. – Так как ты знаешь, что Он знает, ты должен быть одним и тем же внутри и снаружи».

После молитвы Мевлют покидал мечеть и слонялся по площади, где тридцать лет назад появились первые на Дуттепе кофейни, лавка старьевщика, бакалейный магазин и автобусная остановка. Теперь это место не отличалось от любого другого в Стамбуле. Везде был бетон, рекламные щиты, банки и кебабные. Мевлют уже трижды ездил на Дуттепе и все еще ни разу не столкнулся с Самихой. Но однажды увидел ее, стоявшую перед пекарней Вуралов.

Он остановился и развернулся, направившись назад в галерею под мечетью. Нет, эта женщина не для него.

Мевлют прошел в кофейню в конце галереи: там все смотрели телевизор. Если он пойдет наверх через заднюю дверь и через двор мечети, он сможет вернуться в клуб, не попавшись на глаза Самихе.

Тяжелое чувство раскаяния угнетало его душу. Придется ли ему провести остаток жизни в одиночестве? В любом случае он не хотел возвращаться. Он пошел наверх, чтобы выйти.

Когда Мевлют шагнул во двор мечети Хаджи Хамита Вурала, он лицом к лицу столкнулся с Самихой. Мгновение они смотрели друг на друга, как на свадьбе Коркута. Это были, без всякого сомнения, те самые глаза, которые Мевлют видел тогда, те же темные глаза, о которых он писал письма, для чего штудировал справочники и словари.

– Мевлют, почему ты не заходишь к нам, когда ты здесь, или по крайней мере не даешь нам знать, что ты поблизости? – смело спросила Самиха.

– Я зайду в следующий раз, – сказал Мевлют. – Но есть и еще кое-что. Пойдем завтра в полдень в закусочную «Конак».

– Зачем?

– Мы не должны говорить здесь, перед всеми… люди начнут сплетничать. Понимаешь?

– Понимаю.

Они вежливо попрощались друг с другом с подобающего расстояния, стараясь сохранять спокойствие, но их лица выдавали волнение от нечаянной встречи. Мевлют думал, что встреча в закусочной должна пройти хорошо. В «Конаке» он часто видел женатые пары. И про них тоже все подумают, что они муж и жена. Беспокоиться не о чем.