Мой строптивый малыш

Меня не будет дня три-четыре, — сообщил он. — Мама, проследи пожалуйста, чтобы Эмили за это время не умыкнула лошадь и не ускакала навстречу закату, ладно?

Эмили заглянула Тони в глаза и прочла там немой вопрос. Она улыбнулась, вряд ли сознавая, что делает сейчас шаг к тому, чтобы забыть о своем вечном стремлении к независимости.

Никуда я не денусь, — пробормотала она.

Тони, который до этого был само напряжение, заметно расслабился.

Вот и славно. — Он поцеловал ее в щеку. — До свидания, малыш. — И добавил на ухо, чтобы не услышала Каролин: — Попробуй все же скучать по мне. Хотя бы чуть-чуть.

Потом он поцеловал мать и ушел. У Эмили почему-то защипало глаза. Его последняя просьба ужасно ее растрогала. Может быть, он ее все-таки любит? Хоть самую малость…

Не в силах выдерживать сочувственный взгляд Каролин, молодая женщина извинилась и направилась к бассейну. Несмотря на ранний час, уже начиналась жара, но Эмили ее не замечала. Она думала о Тони. Можно ли доверять ему? Открыться в своей любви? Отдаст ли она ему свое сердце, не боясь, что когда-нибудь Тони просто вышвырнет этот дар за ненадобностью? Или ей предстоит повторить судьбу мамы: выйти замуж за человека, которого она в конце концов возненавидит, но от которого все равно не сможет уйти?

Эмили спрятала лицо в ладонях. Ей было страшно и больно. Воспоминания хлынули, точно кислотный дождь, разъедающий все барьеры, которые она так долго, без малого шестнадцать лет, возводила в своем сознании, чтобы отгородиться от неприятных мыслей.

Даже тогда, в десять лет, маленькая Эмили уже понимала, что ее родители на дух не выносят друг друга, что за внешним семейным благополучием скрываются взаимная неприязнь и затаенные обиды. И виной тому был отец. Обаятельный, видный мужчина с глазами синими, как море, и широченными плечами. Он был из тех красавцев, которых в прошлом веке называли повесами и от которых маменьки всячески предостерегали юных дочурок: мол, с таким надо держать ухо востро.

Вот только Джудит, маму Эмили, не предостерег никто. Она влюбилась в него по уши, в этого очаровательного человека на десять лет старше ее, которого каким-то ветром занесло в их маленький городок. Она даже бросила школу, чтобы выйти за него замуж. Ей было шестнадцать лет.

А через год уже в другом маленьком городке родилась Эмили. Ее первые детские воспоминания были связаны с постоянными переездами с места на место. Потому что папа то снова потерял работу, то задолжал кому-то, то крупно с кем-то подрался. Эмили помнила, как сидела сонная на заднем сиденье их старенького драндулета, а родители ссорились и кричали, называя друг друга плохими словами. Потом они прибывали в очередной маленький городок, где все было новым: дом, школа, друзья… Но ненадолго. До следующего переезда.

Эмили так и не сумела привыкнуть к постоянным стычкам родителей. Их громкие крики нередко будили ее по ночам. Она обожала, просто боготворила отца и поначалу винила во всем маму. Но все чаще и чаще от отца стало попахивать виски и дешевенькими духами, совсем не теми, которыми душилась мама. Эмили понимала, что это значит. И больше не просила отца покатать ее на плечах.

Дома она была тихим ребенком, но стоило выйти на улицу, как в нее словно бес вселялся. В школе Эмили считали сорвиголовой. Она и вела себя как мальчишка — напористо, вызывающе. Все время ходила в брючках и презирала девчонок с их куклами и отглаженными платьицами.

Когда родителей не стало, ей пришлось жить по интернатам. Упрямая, дерзкая, из тех, кого называют трудными детьми, она нигде не задерживалась надолго. Сбегала из всех приютов, училась сама о себе заботиться и не влипла в какую-нибудь крупную переделку исключительно по Божьей милости. И она никому не доверяла. Уж тогда.

А потом, через семь лет после гибели отца с матерью, Эмили встретила одного необыкновенного человека. Профессор на пенсии, он вел драмкружок в том городке, где тогда жила Эмили. Она уже не помнила, почему захотела попробоваться на роль в «Укрощении строптивой». Кажется, на спор.Но ксобственному несказанному удивлению, ей дали роль Катарины.

Профессор выжимал из девушки все, не принимая никаких оправданий за халтурную игру или периодические вспышки ярости. Он много рассказывал ей об актерском искусстве, о жизни, и в тот год Эмили по-настоящему повзрослела, научившись держать под контролем свой бешеный темперамент и точно поняв, чего хочет от жизни. А хотела она быть актрисой… и хорошей актрисой.

И у Эмили все получилось. Во многом благодаря тому, что она сумела отгородиться от тягостных воспоминаний детства. С ее отвагой и тягой к независимости Эмили преодолела все трудности, раз и навсегда решив для себя никому больше не позволять причинять ей боль. Никто не заставит ее снова страдать. И с той поры она полагалась лишь на себя…