Мой сводный американец (СИ)

— Считай, что я не доверяю тебе, — коротко поясняет Том и, встав со спины, тут же закрывает мне глаза, позволяя прохладному атласу пропустить по коже табун чувственных мурашек. Издав тихий стон, я невольно распрямляю плечи и ловлю ртом спасительный воздух, но в следующую секунду все становится неважным. Горячие губы американца едва уловимо касаются моих, мягко увлекая в глубокий поцелуй. Ох, черт. Он так сладко целует, что остатки кислорода превращаются в мелкие иголочки, что грозят мне удушьем. — А вот тебе придется довериться мне, зефирка, — выдыхает он мне в рот и слегка прикусывает нижнюю губу, прежде чем отстраниться.

Голова идет кругом, пока я нервно облизываюсь, пытаясь восстановить дыхание и способность соображать.

— Идти можешь? — усмехается Том, заключая мою ладонь в крепкий захват.

Я снова не нахожусь с ответом и лишь киваю, судорожно сглатывая от вспыхнувшего возбуждения.

Дальнейшую дорогу я молча следую за братом, изредка получая указание уклониться от веток встречающихся на пути деревьев. Какое-то время спустя мы останавливаемся, и уже в следующую секунду я улавливаю свежий порыв ветра. Американец молча отпускает меня. Чувствуя себя слепым котенком, я выставляю руки вперед и кручу головой по сторонам. Пока сквозь тревогу не начинаю ощущать тепло солнечных лучей. Вбираю полные легкие воздуха и позволяю себе оттаять, расслабляясь в чудесных звуках природы.

— Что ты чувствуешь? — Вздрагиваю, когда брат обвивает руками талию и прижимает меня спиной к своей груди. Он рядом, и паника окончательно растворяется, уступая место щекочущему трепету.

— Я чувствую… — запинаюсь, — чувствую, что мне хорошо здесь.

Томас нежно касается губами моей шеи и, прежде чем развязать глаза, прикусывает кожу, вынуждая меня громко ахнуть. Вот только когда мне возвращают возможность видеть, я забываю о своем порочном американце.

Мы стоим на поросшем мхом камне, настолько большом, что он занимает весь берег, а вокруг нас возвышаются могучие ели, среди которых красуется самый настоящий природный алмаз. Лесное озеро. Небесной красоты, и оно особенно прекрасно при ярком дневном свете. Словно маленькие рыбки, солнечные блики резвятся на его спокойной глади.

Но внезапный всплеск воды и свежие капли, долетевшие до моего лица, заставляют меня взвизгнуть и отпрянуть назад. А когда я раскрываю глаза, замечаю плавающего братца. Тут же перевожу взгляд на берег и вижу брошенные вещи американца. Да уж. Времени он явно не терял.

— И долго тебя ждать? — нахально улыбается он.

— Ч-что? — спрашиваю, ошарашенная его вопросом.

Глава 35

Томми

Красивое лицо стремительно бледнеет, а ошалевший взгляд сестренки красноречивее гневной тирады, которую она едва сдерживает, крепко сжав пухлые губки. Кажется, за последние сутки я успел пронаблюдать у этой девушки массу различных эмоций: ярость, испуг, смущение, волнение, восторг, смятение, радость и ненависть, но больше всего упиваюсь скрытым глубоко в малахитовых глазах желанием. Они даже светятся как-то по-особенному. Сейчас и налет злости не в силах скрыть от меня ее чувства. Мия буквально искрит всеми оттенками гнева, лишь усиливая мою тягу к ней.

— Тебе мало опыта с бассейном? Ты думаешь, я шучу, когда говорю, что боюсь воды? — выпаливает она срывающимся голосом, словно пытается удержать готовые пролиться слезы.

Прохожусь языком по зубам, балансируя на тонкой грани контроля, который вот-вот ускользнет от меня. А под прицелом двух горящих софитов, что будоражат и без того шаткое спокойствие, сдерживать себя еще сложней, потому что я наперед знаю реакцию этой бестии.

— Эй, детка, остынь.

— Отвали! — выкрикивает она в ответ и тут же устремляется прочь, запуская в моей крови необратимые процессы.

Невыносимая девчонка! Вот почему когда я пытаюсь поступить правильно, все идет через задницу? Твою ж… Адреналин подобно острым шипам вспарывает вены, в то время как сердце в бешеном ритме грохочет в грудной клетке. Дьявол! Покой рядом с этой малышкой может мне только сниться.

— Мия!

В два счета доплываю до берега и, выбравшись, пускаюсь вслед за ней. На камни и иголки под босыми ногами я даже не обращаю внимания.

— Да стой же ты! — Цепляю ее за локоть и рывком разворачиваю к себе.

— Зачем? — цедит она, простреливая полным слез взглядом. Черт подери. Я, конечно, планировал, что она будет мокрая, но вообще-то в другом месте.

— Послушай, у меня и мысли не было… — запинаюсь, а потом и сам срываюсь на крик: — Да я помочь хочу!

— Помочь? — прыскает со смеху мелкая. — За этим ты притащил меня сюда? Другого повода лишний раз стянуть с меня трусы не придумал?

Стерва. Пульс достигает максимума. Челюсти сжимаю так, что желваки ходят ходуном. Приходится взять короткую передышку, чтобы совладать со своими эмоциями, но все тщетно. Механизм запущен, и столкновения не избежать.

— У меня и дома это неплохо вышло. — Не успеваю закончить, как щеку обжигает хлесткая пощечина.