Мой сводный братец

Мы пошли на парковку. Но все таксисты, как назло, пропали. Обжигая меня хищным взглядом, Макс потянул меня с парковки на соседний участок, где находилась заброшенная стройка. Промерзшие бетонные блоки хмуро взирали на нас. Начинало темнеть, зажглись уличные фонари. Сыпал колючий мокрый снег.

Быстрым целенаправленным шагом мы дошли до стройки. Я доверчиво следовала за парнем. Все мои клапаны самосохранения снесло неконтролируемым желанием. Возбуждение током передавалось мне через жаркую ладонь Макса. Сверх этого мы не смели касаться друг друга, так как знали, что иначе смоет все преграды, и мы отдадимся друг другу прямо там, на парковке.

Территория недостроенного здания была окутана предупреждающими красными лентами. Мы пролезли под ними. Макс шел впереди и придерживал меня за руку. Мы подошли к бетонным плитам. Завывал пронзительный ветер, снег жалил кожу.

Макс медленно повернулся ко мне.

— Наверное, это плохая идея, Сашка, пошли назад…

Я, не отрывая от него глаз, сделала шаг перед. Еще. Обняла его и, встав на цыпочки, осторожно прикоснулась к губам. Мой. Здесь и сейчас. Неважно, что вокруг, неважно какая температура на улице и насколько обжигающе холодны бетонные стены. Внутри нас бушует пламя и потушить его сможет только он.

Мой поцелуй неторопливо расцветал, захватывая все больше пространства. Мурашки по шее, позвонку, жаркая волна от груди вниз живота, и вот уже всё тело горит в огне. Мы целовались до стонов, безжалостно, упоённо.

Дрожащими руками я стянула с Макса куртку. Пар от нашего обжигающего дыхания окутал нас. Неуверенно Макс спустил пальто с моих плеч, я решительно стянула рукава и нетерпеливо откинула его в сторону. Мой пиджак остался в кинозале. Я была в тонкой бежевой водолазке, сливающейся по цвету с моей кожей, и брюках. Прижав меня спиной к холодной стенке, Макс руками оперся о бетон. Почувствовав холод, он чертыхнулся, и притянул к себе, не позволяя холодной поверхности касаться моей кожи. Руками я пробралась под его кофту, грубо лаская мужскую спину. Животом я чувствовала его возбуждение и безжалостно терлась о него. Макс хрипло стонал, умоляя меня остановиться. Но это было не в моих силах.

Впившись в меня животным поцелуем, Макс сорвал последнюю защитную чеку, и, ослепив безумным взглядом, резко развернул спиной к себе. Я уперлась ладонями о бетонные стены, погибая от того, как мужчина прижался ко мне своим естеством, перехватив нетерпеливыми руками поперек талии. Непослушными пальцами я расстегнула пуговицы на своих брюках. Кровь набатом пульсировала в ушах. Сейчас! Быстрее!

Макс рывком стянул мои брюки и трусики вниз, к коленям. Еще секунда, и вот он прижался горячей обнаженной плотью к моей болезненно-чувствительной коже. Я протяжно застонала в голос, неестественно выгнулась в спине, чтобы открыться ему, чтобы скорее почувствовать его внутри себя.

Мужчина еще сильнее прижал меня к себе за талию. Хрипло дыша мне в шею, он, томительно потерся о мои складки, вызывая спазмы по всему телу. Я тряслась в его руках, но не от холода, а от сумасшедшего, нереального желания. Я умоляюще всхлипывала и еще сильнее прогибалась. Легкий толчок, и Макс во мне. Ноги не держали меня, опирающиеся о стену руки тряслись. Мужчина сжимал меня в своих медвежьих объятиях, не давая упасть.

Тихо рыча, он двигался во мне, быстро, мощно, беспощадно, свирепо… Я откидывала голову назад, обессиленно постанывала. Снег падал мне на лицо, холодил приоткрытые губы. Проезжающие вдалеке машины сигналили, люди спешили домой, на свидание, к своим семьям. Кто-то истошно кричал, ругался, мирился. Собаки волком выли от одиночества. Из колонок кинотеатра доносилась ненавязчивая музыкальная реклама…

А наш мир сузился до одного квадратного метра. Мне заложило уши, я не слышала ни своих стонов, ни хрипа Макса. В диком темпе мы шли навстречу друг другу. Сочные шлепки вибрацией отдавались в теле. Нас не хватало на медлительные ласки, изощренные движения. В нас сконцентрировалось столько тоски друг по другу, что мы вспыхнули словно спички.

Макс беспорядочно сжимал мою грудь через ткань водолазки и лифчика, гладил живот, пробираясь под кофту, прикусывал шею сзади, пальцами спуская воротник водолазки, оставлял засосы на шее. Я отдавалась жёстким ласкам, от наслаждения и сладкой боли ощущая себя на грани обморока.

Изнемогая от мучительной сладостной пытки, мое тело напряглось, сжалось, я вытянулась в струнку, рвя жилы и судорожно сжимая мышцы. Мой освобождающий выдох эхом разнесся по стройке. Получив разрядку, мои мышцы обмякли. Макс больно прижав меня к своей спине, дыша как загнанный зверь, в несколько ударов догнал меня, обрушив на меня всю свою звериную силу.

Обессиленные, мы дрожали на ветру, вцепившись друг в друга. Переведя дыхание, Макс нежно поцеловал меня в шею, поправил задранную водолазку. Опустившись на колени, он, поглаживая мои ноги, надел трусики, щекотно поцеловав меня в заднюю часть бедра, поднял мои брюки и непослушными пальцами застегнул их. Встав во весь рост, мужчина развернул меня лицом к себе и выдохнул мне в губы: