Мой сводный идеал

Я планировала ехать в Вологду в субботу, но не смогла больше оставаться в доме ни дня. Понимала, что в пятницу вечером вернется Князев старший и обстановка в доме станет и вовсе невыносимой. Одного я готова убить за его подружку, второй ― готов убить меня, кстати, тоже за подружку.

В общем, я сделала вывод, что мне срочно нужно свалить подальше от всего этого и в пятницу после пар предупредила старосту, что в субботу меня не будет посемейным обстоятельствам.

И купила билет на вечерний поезд.

Около двух часов ночи поезд остановился в Данилове и пробыл на этой станции почти десять минут. Все это время я стояла у своего вагона, дышала морозным воздухом и серфила в интернете, пока удалось поймать сеть.

«Прикинь, Иркину физкультурную форму надели на скелет в кабинете биологии», ― написала мне Саша и прикрепила фотографию скелета в розовых спортивных штанах и олимпийке.

«Кому-то нечем заняться».

«Кстати, Троян принял у тебя практическую? Ты ходила к нему после пар?»

«Ходила, но не принял».

«Вот хмырь!»

Заходя в вагон я вспомнила как после последней пары заглянула в кабинет информатики с вопросом: «могу ли я сдать практическую?» Но препод, разговаривающий по телефону, попросил меня подождать в коридоре. Дверь осталась немного приоткрытой, поэтому я невольно стала свидетелем разговора.

― Ань, но ты же дала слово, что переберешься ко мне в Москву, разве не так?

― ***

― Не правда. Дело не в работе. Если бы ты захотела, то давно бы уже уволилась. Мы оба знаем, что с твоим образованием ты в два счета найдешь работу в столице. Скажи, чего ты боишься?

― ***

― Хочешь сказать, ты во мне не уверена?

― ***

― Хм… Вот как?.. То есть ты считаешь, что в Вологде нам обоим жилось бы лучше? Ань, что на тебя нашло? Мы же договорились, что ты переедешь сюда, как только я устроюсь на работу и куплю квартиру. Я все сделал, как и обещал. Вот только почему ты теперь пошла на попятную?

К кабинету информатики подтянулись четверокурсники и мне пришлось отойти от двери, чтобы пропустить их внутрь. Когда они ввалились в кабинет, Андрей Олегович убрал от уха телефон и, ослабляя галстук, попросил студентов рассаживаться на места. Затем, заметив меня на пороге кабинета, он нервно бросил:

― Потом сдашь Совенкова, потом!

* * *

В восемь часов утра поезд остановился на вологодском вокзале. Родина встретила меня снегопадом с сильным ветром, поэтому идея поехать домой на автобусе тут же отпала, и я села в такси.

За коном проносились родные улочки, дома. Я прислушивалась к своим ощущениям и понимала, что внутри меня совсем ничего не екало. Меня не было в родном городе почти месяц, но я даже нисколечко по нему не соскучилась. Наоборот, даже почему-то подумала о том, как хорошо, что я приехала сюда всего на пару дней, а не больше.

А когда машина подъехала к дому, я в полной мере ощутила разницу между жизнью в этом богом забытом спальном районе и добротном особняке в элитном районе Москвы.

Глава 32

― Ой, Коль, смотри кто к нам приехал! ― Охала мама, встречая меня в прихожей. ― Дай-ка я взгляну на тебя, ― мама обошла меня кругом. ― Ну, фифа, фифа! Столичная штучка!

― С днем рождения, мамуль! ― я достала из кармана пальто заранее приготовленную коробочку и подала ей.

― Ой, это мне? Ну, спасибо! ― обтирая руки об фартук, мама заинтригованно смотрела на коробочку.

А когда увидела, что было внутри и вовсе прослезилась.

― Бог ты мой, какая красотища! ― мама, приложив серебряные серьги к ушам, подошла к зеркалу. ― Коль, Коля! Ну где тебя черти носят? Смотри, что Таська мне подарила.

Из туалета послышался смыв бочка и спустя секунду оттуда вышел отчим. Он широко улыбнулся во все шесть зубов и, заправив клетчатую рубашку в синие спортивные штаны, подошел ко мне.

― Привет, дядь Коль! ― я обняла его. Хотя никогда прежде этого не делала.

― Ну что, Таська, никак домой вернулась? ― хохотнул отчим и закашлялся.

Мама повернулась к нему и уткнув руки в бока, закатила глаза.

― Ага, прыехала! Так и сказала: ну ее вашу столицу! Хочу с отчимом алкашом жить и бутылки за ним собирать! ― Она пихнула его в плечо, снова повернулась к зеркалу и приложила серьги к ушам. ― Смотри, говорю, какие серьги мне Таська подарила!

― И кто это у нас тут такой красивый? ― зацокал языком дядя Коля и обнял маму за талию. ― Смотрите-ка на нее, какая краля! Кудри навила, губы накрасила, да еще и серьги новые, ох, ох!

 ― Да ну тебя, дурачок, ― смущенно махнула рукой мама.

Я никогда не понимала эту их любовь. Мама запросто могла огреть отчима скалкой, а через пару минут сидеть у него на коленках и кормить с ложечки. Она из тех женщин, которые любили ушами. Дядя Коля мог беспробудно пить, водить в дом алкашей и пропивать зарплату, но стоило ему только отвесить маме парочку комплементов, как она растекалась лужицей и прощала ему все погрешности.