Мой Сводный Лёд

Я с ним не… хотя чего я буду оправдываться? В конце концов, мне выгодно, чтобы все подумали, будто между мной и Эрмесом что-то есть. Может, уберут тотализатор и перестанут судачить о нас с Лиреем.

— Здорово! Тогда может займёмся браслетами?

Почему он не предложил это ещё в аудитории? Да и не он выглядит радостным. Хотя по идее должен.

— Пока нет. Я ещё не проанализировал их, чтобы выявить ошибку. Займусь этим завтра, на свежую голову.

— Но сейчас…

— Хайверт, идём. Что с того, что я выписал заклинания? Это ничего не значит, если мы не поймём, в чём ошибка. А сейчас нужно написать реферат.

Я нехотя согласилась. Мы пришли в библиотеку. Мистер Смерть даже глаза не открыл на наше приветствие, продолжая дремать на рабочем месте. Выбрав столик в конце аудитории, мы сразу погрузились в работу, изредка бросая короткие взгляды друг на друга. Я невольно любовалась Лиреем, но ни за что бы не призналась в этом даже себе. На прямую линию носа, на брови, которые дракон периодически хмурил, на полные губы, которые выглядели такими притягательными.

Лирей Эквуд был красив. Признаю, хороши у него не только глаза, хотя глаза — выше всяких похвал. В них словно застыла сама стужа, будто ледяная королева зачаровала эти глаза, чтобы они всегда были отражением самого прекрасного, что есть в зиме.

Лирей бросил на меня взгляд, и я резко отвернулась, кашлянув.

— Пойду посмотрю ещё какую-нибудь литературу для реферата, — пробормотала я и, поднявшись, убежала к ближайшему стеллажу.

Спрятавшись за ним, я прислонилась спиной к полкам и дотронулась до сердца. Почему оно так колотится? Я никогда не задумывалась над природой своих чувств, но сейчас я всё чаще думаю о Лирее. Может, он и никогда не был мне врагом? Соперник, которого я возвела в абсолют, но никак не враг.

Просто эта стена помогала мне держаться подальше от Лирея, относиться к его нападкам и колкостям без слёз. Я предпочитала злиться, чем плакать от его отношения.

— Что застыла?

Я вздрогнула и посмотрела на Эквуда. Парень прислонился плечом к стеллажу и сложил руки на груди. Я пожала плечами и обернулась к книгам. Нужно сосредоточиться. И не пускать в свою голову глупые домыслы!

Лирей посмотрел куда-то наверх и нахмурился. Протянул руку, наклонившись ко мне так, что нас вновь разделяли считанные сантиметры. Я затаила дыхание, а дракон извлёк с верхней полки книгу сказок.

— Семь рыцарей для Принцессы, — пробормотала я. — Что она тут делает?

Лирей открыл и… усмехнулся. Я заглянула через его плечо и… густо покраснела. О, это была вовсе не книга сказок! Совсем не одна. И рыцари там были… гм, не совсем стандартные. А самые что ни на есть распутные!

— Судя по потёртости страниц, читают эту книгу часто, — хохотнул Лирей и захлопнул её, убрав на место. — Хотя я никогда не понимал в сказках то, что рыцарей превозносят. Чаще всего — они безмозглые и не одарённые магией увальни.

— Зато они благородные! Тебе есть, чему учиться, — назидательно ответила я.

— Судя по тебе, Эльена, ты тоже не любила сказки о рыцарях, ведь принцессы в них — пустоголовые красотки. Ты не такая.

— Не красотка?

— Не пустоголовая, — хмыкнул дракон и неожиданно продолжил с печалью в голосе: — Эти книги мне читал отец. Поэтому я терпел. Это было единственное, что я хорошо помню о нём. Он мало уделял времени моему воспитанию, пребывая на разломах. Во многом из-за мамы — их отношения не складывались, хотя он очень её любил. В итоге предпочитал быть вдали, чем рядом и выносить её отчуждение, — тут Лирей осёкся и посмотрел на меня. Прокашлялся. — В общем, теперь всё, что мне от него осталось, это воспоминания о сказках и ощущение, что я был его не достоин, поэтому он отдалялся. Твой отец хороший человек, Эльена. Я рад, что именно он рядом с моей мамой.

Это было неожиданно трогательно — слышать от него такое.

— Мне тоже нравится леди Вилетта. Она бывает чересчур заботлива, но в целом она приятная женщина.

— Странно, мне казалось, у вас напряжённые отношения.

— С чего ты взял?

Лирей открыл рот, но так ничего и не произнёс. Неужели его мама говорила обо мне что-то плохое? Впрочем, я не должна допускать подобных рассуждений, ни на чём не основанных.

— Лирей, — позвала я парня и положила руку ему на плечо, улыбнувшись. — Если бы твой отец был жив, он бы сейчас гордился тобой. Ты лучший студент академии. Тобой восхищаются.

— Даже ты?

Я уклончиво мотнула головой.

— Разве тобой можно не восхищаться? Так что не допускай даже мыслей, что ты чего-то не достоин. Даже странно слышать, что у тебя есть комплексы.

— У меня их нет, мисс Фиаско, — тут же осклабился Лирей. — У моего отца — да. Ведь только закомплексованный человек может искать в другом недостатки. Уверенный в себе сосредотачивается исключительно на достоинствах.

— Как жаль, что в тебе не отложились даже крупицы тех рыцарских качеств, о которых тебе читал отец, — закатила я глаза. — Наверняка рыцари не были столь спесивы, как ты.