Едва вздремнув, проснулся мальчикИ в гневе он клянет царя.Учителей тревожит в школе,Негодованием горя.– Нас наставляет катехизис,Что вечен справедливый бог,Что вездесущ и неизменен,Непостигаем и высок.Твердим, что с дней первоначальных,Неизмерим, неповторим,Он, всеблагой и всемогущий,Дарит добро сынам своим.– Ты прав, дитя!– Тогда чего жеЛюдей лишает он щедрот?Ужель не знает, что пиралаОбида и нужда гнетет?!– Он знает все!– Тогда зачем же,Когда любимцев одарял,Забыл создатель всемогущий,Что счастья жаждет и пирал?!– Дитя! Господь великодушен,Но он испытывает нас,Нам предназначив эту землю,Следя за нами каждый час.И по заслугам в этом миреЗа гробом одаряет он…– Но ведь создатель мудр от векаИ не как смертные рожден.Зачем всезнающему богуЛюдей напрасно искушать?Раз он дает дыханье грешным,Ведь им греха не избежать!А потому…– Ты, Джугашвили,Побойся бога! Меру знай!Чего ты затеваешь споры?Вопросов праздных избегай!Учи прилежней катехизис!Не по годам ты, братец, смел!Все, сказанное в этой книге,Вписать создатель повелел…И мальчик сел, смущен, за парту;Сомнений не унять ему.И в возмущенном юном сердцеЗвучат слова: – А потому…
Думы и предвестья
Слушал малыш поученья.Что это? Голос могил?Слушал, но детской мечтоюГде-то высоко парил.Слушает, но не сдается.Думает тайно: «Не то!»Чудятся дальние страны,Где не страдает никто.Понял, что в школе готовятПреданных трону навек,Чтобы льстецы выживалиИ погибал человек.Знает, что, множа напасти,Мир расколола вражда.Боль обжигает крапивойИ не пройдет никогда!Ярость в младенческом сердце,Гневом пылают глаза;Ждет он, чтоб толпы воссталиИ грохотала гроза.Парус упругий натянут,Тучами небо грозит.Сердце уже пламенеетИ не прощает обид.И, недовольная жизнью,Неукротима душа.Что же Сосело подскажутКниги – друзья малыша?* * *