Мой Темный Квартет (СИ)

– Конечно, солнце. Я вернусь и сделаю тебе еще грязнее. А сейчас беги и дай мне хорошенько подпалить им мозги, – припав на колени, брюнетка прижалась к его губам.

– Я жду тебя, – прошептала она, потом Чак поднял ее, и он побежали. Брайан следил за ними до тех пор, пока мог, потом, чувствуя, что сил остается на жалкие мгновений, заставил себя подняться и посмотреть на демонов, которые собрались за ним, метрах в пятнадцати, огромной кишащей толпой. Они скалились и рыча, недовольные тем, что он не дал им их жертву. Кривая ухмылка разрезала лицо парня, и он из последних сил выпрямился, поднимая руки.

– Вы … их … не … получите!, – взревел он, ощущая, как умирающая Сила пульсирует в нем, и она вырвалась из его груди огромным ореолом света, снося все на своем пути, раздирая демонов на части, взрывая их и разметая по камням.

Последний взгляд шоколадных глаз был устремлен в ту сторону, где скрылись самые дорогие для них люди. И потом они погасли, теряясь в почерневшей от крови земле.

– Брайан!, – оставив Лекс в пещере, при помощи магии оградив ее, парни отправились искать Брайана, – он должен быть где-то здесь, – пропыхтел Алан, вытирая с лица пот. Они искали вот уже полчаса, но натыкались только на тела демонов.

– Прошел почти час, – прохрипел Айзек, – где он?

– Ребята?, – вдруг просипел Чак, указывая на что-то в нескольких метрах от них: сгорбленная, но не упавшая фигура, сплошь исколотая сотнями стрел, ужасающий «ежик», покрытый кровью и копотью. Короткие, черные волосы падают на белое лицо, порванная рубашка обнажает раны на мраморной коже, обвисшие крылья ореолом окружили фигуру со всех сторон.

– Нет .., – вырвалось у Алана, и они побежали вперед, падая на колени около тела. Чак скользнул пальцами на тело и шею фигуры, выискивая пульс. Но его не было. Шея, грудь, запястье — нигде, ни стука сердца, ни дыхания.

– Нет .., – простонал Айзек, сглотнув.

– Он мертв, – прошептал Чак, замирая. Его глаз округлились, а дыхание сбилось, – мертв .., – он раз за разом повторял это слово, не веря в его значение, не принимая его, не желая верить, – Брайан мертв, – повторил он, задыхаясь …

Громкий вопль пронзил всклокоченную поляну, взрывая ее глухую тишину. Вопль боли и потери, трещину души, которая не затянется, потому что тот клей, что мог ее скрепить, разучился дышать, а та душа, чья улыбка могла согреть тело, была слишком далеко, чтобы даже услышать этот крик, от которого сердце разорвалось и упало, отказываясь от реальности.

*Велиар — могущественный союзник Сатаны. Здесь — демон перекрестков и лжи.

**Астарт — великий герцог Ада. Здесь — приближенный к Сатане.

***Yes evigilare faciatis corde suo – “Да пробудится сердце»

Комментарий к Глава 46. Могу сказать только одно: эта глава – пик моего творчества.

====== Глава 47. ======

Белый. Слишком яркий белый. Неприятный, мерзкий, проливный, противоестественный.

Лекс медленно открывает глаза, хлопая ресницами, моргая, чтобы привыкнуть к этому свету. Старается приподнять голову, но она словно набита камнями, а руки не слушаются, длинные провода тянутся от ее кожи к непонятным приборам, которые циркулируют ее кровь. Девушка немного дернула рукой и поморщилась от неприятной боли.

– Лекс, детка!, – послышалось где-то совсем близко, и бледное лицо матери появилось в поле зрения, – о, солнышко! Жак, Жак! Она пришла в себя!, – надрывалась она, крепко сжимая ее руку и глядя куда-то в сторону, откуда спустя мгновение вынырнуло лицо отца. Его шершавая, грубая ладонь сжала ее вторую руку.

– Малышка, ты очнулась, – он прижался к ее руке губами, и брюнетка увидела слезы в их глазах.

– Мам? … Пап?, – что с голосом? Почему он не слушается? Почему так хрипит, дребезжит? Это не ее голос. Она напряглась, стараясь принять более-менее вертикальное положение, и родители всполошились, взбивая и поправляя ее подушки.

– Выпей, детка, – попросила Эббигейл, поднося к ее губам какой-то голубоватый кругляшок и стакан воды. Словно марионетка, девушка механически подчинилась, глотая таблетку и противную воду с неприятным привкусом.

– Мам .., – позвала она, прикрывая глаза. Ее слепит, слишком ярко. И голова, голова болит...

– Да, милая?

– Можно … можно меньше света?..

– Я сейчас, – отец вскочил, и через мгновение несколько лампочек погасло, – так лучше, солнце?, – он снова сел рядом с ней и обхватил ее ладони, согревая.

– Где я?.. Что … что произошло?, – слова даются с трудом, словно она учится говорить. Словно она ребенок, не умеющий мыслить и осознавать.

– Вы попали в аварию, – прошептала миссис Маллейн, – вы возвращались из коттеджа, и машина врезалась в дерево, съехав в дороги. Ты была впереди, и тебя сильно приложило к стеклу от ударной волны. Но врачи говорят, что легкие нормализуются, и голос вернется со временем …

– Вот откуда эти стекла в горле .., – прохрипела брюнетка, давясь.

– Там уже ничего нет, детка. Врачи делают все, что могут, и они говорят, что тебе уже лучше, и скоро ты сможешь перейти в другую палату.