Мой темный Ромео

Через несколько секунд я прижал его к асфальту, сжав кулаки в лацканах его рубашки с воротником.

Я тянул его, пока наши носы не соприкоснулись, трясясь от ярости. 

— Если ты хоть раз взглянешь на нее, черт возьми…

Прежде чем я успел закончить предложение, из-за моего плеча раздались слабые хлопки.

Зак вышел из своего гаража. 

— Хорошо, фон Бисмарк. Ты выиграл 50 тысяч. Постарайся не спустить их на проституток.

Оливер оттолкнул меня от себя и встал, чистя свою одежду. 

— Но проститутки – моя страсть.

Я выпрямился, глядя между ними, не впечатленный. 

— На что вы спорили?

Зак сделал знак Оливеру подбородком. 

— Фон Бисмарк сказал, что ты будешь реагировать более резко, чем после того, что случилось с Морган, — он сделал паузу, наклонив голову набок. — Господи, Коста, я видел более сдержанных подростков на концертах «One Direction». Ты просто огненный шар эмоций, когда дело касается ее.

— Она на самом деле не приставала ко мне, приятель, — Оливер хлопнул меня по плечу, наклонившись вперед, чтобы поймать мой взгляд. — Хотя тебе, наверное, следует знать… если она когда-нибудь это сделает, я ударю ее так сильно, что оставлю вмятины в форме моего члена по всему ее телу.

Иногда мне хотелось, чтобы у Оливера все еще была мать, просто чтобы я мог трахать ее и дразнить его по этому поводу целую вечность.

Я стряхнул его, решив вопреки всему закончить вечер без ареста. Хотя я собирался встретиться со старшим, так что, возможно, я еще не был в ясности.

— Это другое, — выдавил я. — Я не ревнивый. Я защищаю ее. Даллас не сделала ничего плохого, кроме того, что существовала.

— Денвер сделала много плохого, — грустная улыбка растянулась на лице Зака. — Ты просто продолжаешь прощать ее за все.

 

 

 

 

ГЛАВА 39

Даллас

— … ремонт обойдется в шестизначную сумму...

— …нужно больше камер в восточном крыле…

— Кто-нибудь знает, куда делся проклятый пенис римской статуи посреди фонтана?

Слова смешались вместе, ударяясь о каждый изгиб моего черепа. Они доносились со всех сторон. От голосов, которые я не узнавала. На повышенных тонах, что говорило о неверии в происходящее.

Я открыла один глаз, моргая расплывчатые белые точки. Армия специалистов по реставрации растянулась по всей гостиной, где я заснула прошлой ночью во время запойной вечеринки «Friday Night Tykes».

Они приходили и уходили из особняка в течение последних нескольких недель, делая все возможное, чтобы восстановить историческую собственность до ее первоначального состояния.

Судя по всему, крошечная вечеринка, которую я устроила, нанесла серьезный ущерб. Положительный момент – по крайней мере, Ромео завел знакомство с людьми, которые умели веселиться.

Передо мной материализовалась Хетти, между нами протянулся кубок с зеленым соком. Я приняла стакан и выпила его в два глотка.

Мой мозг пульсировал от многочасовых попыток заснуть под симфонию пил, вилочных погрузчиков и гвоздезабивных пистолетов.

— Ромео оставил коробку на твоей кровати.

Я откинулась на диванную подушку, не интересуясь тем, что мой муж должен был дать мне, если только это не требовало частой смены подгузников, и его первое слово было «Мама».

— Он упомянул что-то о том, что ты не можешь выбрать книги, которые хочешь, перед благотворительным гала-концертом.

Я сбросила с себя одеяло и бросилась в свою спальню. И действительно, на моем матрасе лежала огромная коробка с книгами.

Я нырнула к ней, складывая стопки книг в твердом переплете на свое сомерсетское одеяло. Их, должно быть, было с десяток. По меньшей мере.

Мои губы коснулись хмурого взгляда.

Радикальная история финансов.

Психология денег.

Дикий инвестор.

Каждый титул был хуже предыдущего.

Мы все знали, что единственные книги, которые я читала, могли похвастаться щедрой дозой слов «член», «киска» и «сперма». Что заставило его думать, что я когда-либо читала это?

Еще одна форма наказания, без сомнения.

На самом деле, я сделала Ромео одолжение, поскольку это место не ремонтировалось с тысяча восьмисотых годов и остро нуждалось в модернизации.

На самом деле, пока реставраторы занимались этим, они могли бы заменить уродливое хрустальное чудовище эпохи Линкольна, висевшее в фойе, на блестящую светодиодную люстру «Sputnik».

Я вернула все книги в твердом переплете обратно в коробку. Вдобавок к тому, что я была полна книг, которые я скорее выжгу себе на глаза, чем прочитаю, я не могла быть уверена, что Ромео ничего с ними не сделал. Например, покрыл страницы крысиным ядом.

Я уставилась на коробку, раздумывая, что делать. То ли пожертвовать ее, то ли он как-то подделал содержимое.

Мне просто повезло оказаться за решеткой после непреднамеренной отправки отравленных книг в местную Армию Спасения.

Я решила не рисковать, позвонив Вернону по внутренней связи.

Через несколько секунд его голос прохрипел в динамике. 

— Говорит Вернон.

— Несколько недель назад я заметила костер. Я могу его использовать?