Читаем Мой Террорист (СИ) полностью

Да пошел ты… Чертов гребаный Террорист. Прибавляю шаг и через минуту уже быстро сбегаю по лестнице.


Я не знаю, куда мне деться, не могу понять, куда идти. В результате бесцельно и бестолково кружу по улицам. Я до краев полон обидой. Липкой, тягучей. Черной. Она тяжело колышется во мне, как мутное зловонное болото, подступает к горлу, стискивает его, не дает глотать. Она жгучая, как кипяток, такая горячая, что сердце заходится от боли. Она ледяная, как зимняя речная вода, от нее застывает кровь и останавливается дыхание. Иногда она поднимается до самых глаз, и все вокруг тонет в дрожащем сером тумане. Поэтому я существую как будто фрагментами. Время от времени обнаруживаю себя то у какого-нибудь киоска, внимательно рассматривающим сквозь пыльное стекло пустые сигаретные пачки и выгоревшие шоколадные обертки, то в маленьком скверике на лавке. Потом вдруг почему-то в парфюмерном магазине – зачем-то старательно нюхаю благоухающие разными ароматами длинные бумажные полоски. Спускаюсь в метро, бесцельно пересаживаюсь с линии на линию, толкусь у какого-нибудь столика с копеечными сувенирами. Наконец к вечеру оседаю в каком-то зачуханном баре.


В момент очередного просветления вижу себя за грязноватым, липким столом. Не знаю, я что-то разлил, или просто не вытерли после предыдущего клиента, совершенно не помню. Передо мной кружка пива. Зачем, почему пиво? С какой стати? Я ведь его не люблю. За столом я не один. Рядом какая-то девица. Она здорово пьяна, почти так же как я. Вот только я пьян не от выпивки. Я пьян от своей беды. Девица что-то от меня хочет. Никак не могу понять, что именно: внимания, секса, любви, денег? Она так и липнет ко мне, жарко и пьяно дышит в ухо, лезет за пазуху, елозит по щеке губами. Губы у нее в чем-то жирном, пахнущем дешевыми духами, кажется, это помада. Рубашка у меня расстегнута на несколько пуговиц и почему-то выправлена из брюк, галстук висит на шее свободной петлей, пиджак валяется на соседнем стуле. Девчонка ужасно мешает. Мешает тонуть мне в моем зловонном болоте, мешает упиваться своей тоской. Вяло отталкиваю ее, но она с поразительной настойчивостью лезет снова и снова. Да что ей надо-то, в конце концов? Так раздражает.


Следующий приступ осознания – в такси. С удивлением понимаю, что девица по-прежнему со мной. Пытаюсь ее высадить, но ничего не получается. На меня внезапно наваливается такая усталость, что решаю на все наплевать. Черт с ней, пусть едет, куда хочет. Тут же возникает мысль, что надо бы посмотреть по карманам, вдруг она меня уже обчистила. Хотя, вряд ли. Если бы обчистила, то не полезла бы со мной в такси. Но все же надо проверить. Принимаюсь себя обшаривать, обнаруживаю, что пиджака на мне нет, наверное, так и остался в том кабаке. Хорошо, что обычно я все таскаю в карманах брюк. Так, ключи… кошелек… телефон… пропуск в издательство… кажется, все на месте. Вот только паспорт… не помню, брал я его сегодня с собой, или нет.


Наконец, такси тормозит в моем дворе. Расплачиваюсь с таксистом, выхожу. Девчонка – следом. Тут же вцепляется в меня мертвой хваткой, жмется к боку. Черт, ну как же достала! Пытаюсь оторвать от себя нахалку, уговариваю ее оставить меня в покое и ехать домой. Все бесполезно, похоже, она твердо решила набиться ко мне в гости. И вообще, кажется, она настолько пьяна, что вряд ли понимает, что я ей говорю. С тихим глупым хихиканьем виснет у меня на шее, пытается залепить мне рот влажным слюнявым поцелуем. Shit, да что же это такое!


Краем сознания улавливаю, что где-то позади нас хлопает дверца машины, и нас почти тут же буквально отбрасывает друг от друга. Тупая, давящая боль в плече, напряженное от злости лицо. Гуров… Чертов гребаный Террорист… Отвожу глаза. Видеть его сейчас просто больно, гораздо больнее, чем чувствовать крепко вцепившиеся в меня железные пальцы. Он оборачивается к девице, тихо, со сдержанной яростью выталкивает сквозь зубы:


- Пошла отсюда.


Бесцеремонно тащит меня в подъезд, не дожидаясь лифта, молча тянет вверх по лестнице. Все это здорово напоминает то, как он тащил меня в свое бунгало, тогда, на Острове. Только сейчас мне намного хуже. После того, что я сегодня услышал, мне неприятно, нет, мне просто невыносимо его присутствие, не понимаю, зачем он только притащился. Ощущение несвободы, захлопнувшегося капкана, его хватка на моем запястье, как стальное кольцо наручников. И боль… Боль в несчастном, доверчивом сердце, так глупо обманутом в наивных смешных надеждах.


Чертов гребаный Террорист ловко обшаривает мои карманы, выуживает ключи. Отпирает дверь, толкает меня в квартиру, проходит следом. От резкого тычка, просто чудом удержавшись на ногах, залетаю сразу в комнату. Гуров проходит следом, снова вцепляется мне в плечи, впивается взглядом в глаза. Почему-то в этом взгляде такая ярость. Злобно, сквозь зубы выплевывает слова:

- Ну что, нагулялся, сучка?!


Shit, да какого?!! Я-то с какого сучка?


- Отвали, урод! Тебе бы так погулять…


Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное