Мои Турки

Теперь он возвратился в Орск и работал актером в нашем драмтеатре. Репертуар был в те годы очень богатый: «Коварство и любовь», «Океан», «Зачарованный ветряк», «Цыган», «Раскинулось море широко» — всего не перечислишь. Лихачев приглашал меня на спектакли, после провожал, рассказывал, где работал, что сейчас стал холостым. Часто встречал с работы, приглашал в парк, в кино. Через некоторое время сделал предложение. Я отказалась от замужества. Он был очень неплох собой, интересный собеседник, но поговаривали, что любит выпивать. Но чем больше от человека отстраняешься, тем иногда сильнее его привязываешь. Он не мог понять, отчего же я не хочу замуж. То буйствовал, уговаривал и по-хорошему, и со скандалом, то вдруг скупал все цветы всех базаров города, и я уже не знала, куда и во что их ставить. В трезвом виде он был элегантнейшим человеком, в пьяном становился чудовищем.

Думала, что не будет конца ухаживаниям этого жениха. Не один раз уезжал из Орска, но возвращался в надежде меня убедить, думая, что в разлуке я пожалею о своем отказе.

Одним словом, роман с Лихачевым вспоминается как кошмар. Вскоре у нас в группе проекта производства работ появилось еще несколько новых сотрудников. Одних Тамар стало четыре. Отдел стал большой. Я поначалу и не замечала, что новичкам отдаю столько времени. Лишь спустя много лет Рая, Нелли и Катя сказали, что своими знаниями в проектной работе они обязаны Тамаре Петровне. Конечно, было приятно.

И вот наступила пора, когда моя Люда вступала в комсомол. Она очень волновалась. В свое время для меня это тоже было волнующее событие.

В школе в честь такого знаменательного события был дан концерт. И вот уже звучит голос моей дочки, молодого комсомольца.

Мы живем в особенное время,

И у нас особенная стать,

Боевое ленинское племя

Вышедшее строить и дерзать.

Партия! Твое живое слово

Нас зовет на подвиги всегда.

Лишь скажи — и горы сдвинем снова,

Средь тайги воздвигнем города.

Мы такие/ Молодость и сила

Нам тобою, партия, дана,

Потому ничто нас не сломило,

Потому так выросла страна.

Сколько надо строить! Сколько сделать!

Открывается такая ширь!

Ждет Урал нас непокорных, смелых,

Вся в огнях строительных Сибирь.

Мы рабочей чести не уроним

На полях колхозов, у станка.

Мы тебя, Америка, догоним:

Слово дали твердое ЦК.

А потом широкою дорогой

Вновь вперед, преобразуя жизнь,

Чтобы из далекого далека

Становился близким коммунизм.

Очень радовал своими школьными успехами и Игорь. То ли у него голова как-то устроена по-особенному, но его способность можно было назвать как бы даром от Бога.

Так в работе и учебе у нас троих бежало время. Мне вменили в обязанность диктора трестовского радиовещания и пропагандиста. Много всякой работы, трудно, но в молодости, когда трудно, тогда и интересно.

Конечно, случалось, что после шести часов приходилось задерживаться то на профсобрании, то на партзаседании, то из-за выпуска стенгазеты. За хозяйку в доме была Люда. Они с Игорем ладили, он ее уважал, слушался.

Однажды в тресте меня наградили путевкой в Москву на Всесоюзную Выставку достижений народного хозяйства. Мне очень захотелось показать столицу нашей Родины и детям.

Когда-то в одной из поздравительных открыток Рэмир писал, что он хотел, чтобы дети приехали в гости в Ростов.

Побыв в Москве дня три или четыре, я созвонилась с ним и посадила ребят на поезд без пересадки до Ростова. Он их отец, и дети ни при чем в наших с ним взаимоотношениях.

От отца они привезли фотокарточку его жены Любы, которая была моложе меня на двенадцать лет.

Но теперь это не имело значения. Ведь прошли годы, со своей семьей я справлялась, все ладилось, хоть порою было очень горько и обидно.

Семейный развод свой я перенесла очень тяжело.

Глава 5. А все-таки жизнь прекрасна

Жизнь хороша. Дети росли бодрыми, жизнерадостными. И как не хотелось, чтоб они чувствовали, что в доме порой туговато с деньгами. Конечно, Люда видела, что свои платья она носит перешитыми из моих, но часто шутила: «Мама, сшей мне новое платье из своего старого». Тут уж я прикладывала искусство художницы. А все, что в доме не очень нужное, без чего можно обойтись, мы относили в комиссионный магазин. Это было подспорьем. Иногда я подрабатывала на шитье детских платьиц из разных старых и новых лоскутов, мне помогала шить и Люда. Это тоже несли в комиссионный магазин, и платьица не залеживались.