Читаем Мой, твой, наш Владимир Высоцкий. О поэте, пророке и человеке полностью

Мой, твой, наш Владимир Высоцкий. О поэте, пророке и человеке

Владимир Высоцкий, наделённый уникальным божественным даром – вкладывать Душу, вдыхать жизнь в то, чем он занимался, умело использовал силу Слова и вложенные в него чувства в своих музыкально – поэтических произведениях. Именно поэтому к нему тянулись человеческие души и со скоростью ветра разлетались тексты его песен и стихов, их переписывали собственноручно, записывали на магнитофонные ленты, передавая друг другу. В чём же феномен поистине народной любви к Высоцкому? Быть может, в том, что он не терпел гордыни и тщеславия, не допуская в себе ничего из того, что сейчас составляет непременные атрибуты «звезды». Высоцкий брал души зрителей и слушателей не только простотой изложения текстов, но и своей доступностью, доверительным общением с простыми людьми, и ему было совершенно не важно, где это происходило – в концертном зале, на стадионе, в воинской части, в геологической партии или просто на кухне у друзей и знакомых. Это отношение – в строках «Я весь прозрачный, как раскрытое окно, и неприметный, как льняное полотно».

Люди, которые присутствовали на его встречах и выступлениях, говорили, что Высоцкий силой слова и энергией Души, а также мастерством исполнения творил на сцене настоящие чудеса. Облачая свою энергию в форму высшего искусства, он мог достучаться до сердца каждого человека. Это говорит о его божественном даре и таланте, которые позволили ему иметь пророческое видение, к которому мы можем прикоснуться в его творчестве.

А. Галичу

Подшит крахмальный подворотничокИ наглухо застегнут китель серый —И вот легли на спусковой крючокБескровные фаланги офицера.Пора! Кто знает время сей поры?Но вот она воистину близка:О как недолог жест от кобурыДо выбритого начисто виска!Движение закончилось, и сдулоС назначенной мишени волосок —С улыбкой Смерть уставилась из дулаНа аккуратно выбритый висок.Виднелась сбоку поднятая бровь,А рядом что-то билось и дрожало —В виске ещё не пущенная кровьПульсировала, то есть возражала.И перед тем как ринуться посметьОт уха в мозг, наискосок к затылку, —Вдруг загляделась пристальнаяСмерть На жалкую взбесившуюся жилку…Промедлила она – и прогадала:Теперь обратно в кобуру ложись!Так Смерть впервые близко увидалаС рожденья ненавидимую Жизнь.

В.Высоцкий

А. Галичу

Штормит весь вечер, и покаЗаплаты пенные летают,Разорванные швы песка —Я наблюдаю свысока,Как волны головы ломают.И я сочувствую слегкаПогибшим – но издалека.Я слышу хрип, и смертный стон,И ярость, что не уцелели, —Ещё бы – взять такой разгон,Набраться сил, пробить заслон —И голову сломать у цели!И я сочувствую слегкаПогибшим – но издалека.А ветер снова в гребни бьётИ гривы пенные ерошит.Волна барьера не возьмёт, —Ей кто-то ноги подсечёт —И рухнет взмыленная лошадь.И посочувствуют слегкаПогибшей ей, – издалека.Придёт и мой черед вослед:Мне дуют в спину, гонят к краю.В душе – предчувствие, как бред, —Что надломлю себе хребет —И тоже голову сломаю.И посочувствуют слегка —Погибшему, – издалека.Так многие сидят в векахНа берегах – и наблюдают,Внимательно и зорко, какДругие рядом на камняхХребты и головы ломают.Они сочувствуют слегкаПогибшим – но издалека.

В.Высоцкий