Мой учитель Лис. Тетралогия (СИ)

– Я тоже помню вас, мамаша Кутюр, – вежливо ответил он, пытаясь принять наиболее непринуждённую позу. Насколько позволяли кандалы, конечно.

Подумав, я решил было представиться, но, ещё раз включив голову, предпочёл промолчать, тем более что моим мнением по поводу всего происходящего в любом случае никто не интересовался. Даже из элементарной вежливости.

– Значит, ты всё-таки выжил. А мы уже скинулись на венок к могиле.

– Ах, не смешите меня, – фыркнул лис, задирая нос. – На венок? При вашей-то феноменальной скупости?

– Всё шутишь? Ну-ну-у… За то, что мальчика-красавчика мне подогнал, спасибо от души! Но вот какая нелёгкая тебя самого сюда привела, Ржавый? – Старуха, или, как назвал её мой учитель, мамаша Кутюр, сплюнула сквозь редкие зубы на пол. – Я-то свой срок отмотала, на каторге не зажмурилась, на филей приключений не искала, перед фараонами чиста! Чё ещё надо-то?

– Угу, – ни к кому конкретно не обращаясь, тем не менее громко пробормотал месье Ренар. – Эта старая калоша сбежала из колонии, куда её отправили за сводничество, мошенничество, подделку кредитных билетов, воровство, вооружённый грабёж бакалейной лавки, прогрессирующий алкоголизм и метеоризм в общественных местах. Хоть на какое-то время воздух Лондона стал заметно чище…

Злобная старуха демонстративно взвела курки.

К моему некоторому беспокойству, на мистера Лиса это не произвело ровно никакого впечатления, он упорно продолжал нарываться:

– Я был свидетелем на том процессе, Гавкинс тогда ещё даже не смел и грезить о сержантских нашивках. Судья дал бы пожизненное, но у мамаши Кутюр была несовершеннолетняя дочь, и это пошло как смягчающее обстоятельство. Кто бы знал, что миссис Джекил и есть та самая…

– Не смейте так говорить о ней, вы ничего не знаете! – раздался более молодой женский голос, и в дверном проёме появилась доселе незнакомая нам молодая женщина лет двадцати пяти от роду. Старуха, обернувшись, передала ей двустволку, что-то прошептала на ухо и удалилась, хихикая про себя.

Женщина встала у двери, держа стражу, словно бдительный часовой. Я деликатно поклонился, она не менее вежливо кивнула в ответ. Потом она шагнула вперёд, в жёлтый круг света лампы, так что я мог более-менее рассмотреть нашего нового конвоира. Брюнетка, волосы густые, довольно стройная, в коричневом домашнем платье, застёгнутом под горло, и… кажется…

Ох ты, Ньютон-шестикрылый, да она была в положении. Месье Ренар также отметил это, и голос его невольно дрогнул:

– Прошу прощения, миссис Мэри, не имел чести быть вам представлен. Поверьте, я не желал ничем оскорбить вашу драгоценную родительницу. Она ведь воспитывала вас одна, без мужа и отца, без какой-либо материальной помощи со стороны государства или частных жертвователей. Ради вас она сбежала с каторги, ради вашего счастья ей пришлось…

– Не надо. – Девушка опустила оружие стволами вниз. – Сэр, мне прекрасно известно, кто такая моя мать.

– Да, увы, родителей не выбирают.

– Я не хочу об этом говорить, но…

– Но тем не менее нуждаетесь в том, чтобы вас выслушали, – нетерпеливо перебил её мой учитель. – Мне понятно ваше состояние, вы ждёте появления новой жизни и наверняка были бы против того, чтобы прерывать чью-то другую.

Девушка всхлипнула, едва не выронив тромблон. В таком состоянии ей и нервничать нельзя, эмоциональный фон слишком высок, говорят, многие падают в обморок.

Месье Ренар поймал мой красноречивый взгляд и заговорил ещё мягче:

– Мэри, вас ищет полиция. Только я смогу доказать вашу невиновность в суде. Но помогите мне, ради всего святого! Ответьте на один лишь вопрос: откуда у вашего мужа появились непристойные фото детёнышей «близких к природе»?

Миссис Джекил так вытаращилась на нас, что переспрашивать явно не имело смысла, ей ничего не было известно о тайных увлечениях супруга.

– Сэр, но кто же тогда убийца? – шёпотом рискнул спросить я.

– Ответ на данный вопрос ты можешь получить от миссис Джекил напрямую, – вздохнул мой наставник, сочувственно качая головой. – Она бы не стала так яростно защищать мать, если б не знала правду.

Но, увы, мне не суждено было задать честный вопрос в лоб, ибо в эту же минуту в комнату вернулась старуха, а вслед за ней вошёл сержант Гавкинс. Его передние лапы были связаны шёлковым платком, но выражение морды казалось совершенно непроницаемым, словно у опытного игрока в покер. Каковым он, разумеется, ни на пенс не являлся, более эмоционального типа нужно ещё поискать.

– Встань к стене, пёсик, – гнусно фыркнула мамаша Кутюр. – А ты, дочка, держи всех на мушке!

Девушка неуверенно подняла тромблон в нашу сторону.

– Очень надеюсь, сэр, что у вас есть какой-нибудь план? – осторожно спросил я, повернув голову.

– Тебе скучно, мой мальчик, ты хочешь уйти?

– Эй, это уже мой мальчик и никуда он не пойдёт! – перебивая лиса, повысила голос мамаша Кутюр. – Нам, зрелым женщинам, тоже нужны невинные, хи-хи, развлечения.