Читаем Мой университет полностью

Вместе с основными лекторами курса новой и новейшей истории стран Европы и Америки принимали участие и другие преподаватели по отдельным конкретным страноведческим проблемам. Несколько лекций по истории Франции прочитала Любовь Авксентьевна Бендрикова. Лекции по истории гражданской войны в Испании 1936–1937 годов читала Каролина Франческовна Мизиано. По истории Румынии – доцент Спиру, имя и отчество которого мы так и не узнали. На нашем потоке пробовали свои силы молодые преподаватели-дебютанты, заменяя основных лекторов. Среди них были недавние аспиранты и даже студенты, с которыми мы были знакомы не только по студенческому общежитию, но и по совместной работе в составе различных общественных факультетских бюро и комитетов – Евгений Федорович Язьков, Анатолий Васильевич Адо, Мария Ивановна Орлова, Игорь Петрович Дементьев, Ирина Васильевна Григорьева. Все они со временем стали докторами наук, но иных, увы, теперь уж нет.

Кафедрой новой и новейшей истории более тридцати лет в послевоенный период руководил бывший в годы войны ректором МГУ Илья Савич Галкин. На высоком посту ректора он не истратил всей своей энергии и ее отдал своей кафедре. За эти годы на ней сложился большой коллектив ученых и опытных преподавателей, способный представить всю разнообразную проблематику всемирной истории стран Старого и Нового Света. По широте проблематики кафедра стала при этом руководителе и остается теперь одним из главных центров подготовки кадров для вузов научно-исследовательских учреждений, для средних школ и различных государственных учреждений. При Илье Савиче Галкине его кафедра играла ведущую роль в общественной жизни исторического факультета. Состав ее преподавателей и научных сотрудников в абсолютном большинстве был партийным, и это являлось главным фактором морального и идейно-политического сплочения коллектива, обеспечивало высокое качество воспитательной работы со студенческой молодежью. Представители кафедры постоянно входили в состав руководства парткома, профкома, комитета ВЛКСМ и других организаций вплоть до ДОСААФа. Между прочим, последним секретарем парткома исторического факультета до запрещения новой властью и новой ельцинской конституцией партийных организаций по производственному принципу был Андрей Соколов. Сейчас традицию недавно ушедшего коммунистического прошлого продолжают только двое молодых людей из недавних аспирантов.

* * *

Очень сложным и трудоемким по восприятию и самостоятельному осмыслению оказался для нас курс лекций по средневековой, новой и новейшей истории Востока. Мне кажется теперь, что для этого наше поколение было недостаточно подготовлено еще в довоенной средней школе. Сужу об этом по себе. В моей памяти из школьных уроков истории не сохранилось ничего по этому предмету, объединяющему очень широкий исторически и географически мир восточных народов и государств. Так что мое восприятие его, по сути дела, должно было начинаться с нуля. К тому же в мои студенческие годы этот предмет не был обеспечен в достаточной степени учебной литературой, которая могла бы помочь разобраться во всех сложностях азиатской истории, увидеть и понять логику азиатского исторического процесса, не совпадающего по времени и по сути с границами этапов развития западноевропейских стран, четко и определенно упорядоченных историографией в соответствии с закономерностями сменявшихся экономических формаций.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное