Мой Ванька. Том первый

– Слушай меня внимательно, Вова! Смотри мне в глаза. Я сейчас буду резать и чистить твою ногу, а тебе не будет больно. Ты ничего чувствовать не будешь, – говорю я медленно, глядя ему прямо в глаза. – Ничего чувствовать не будешь! Можешь даже поспать… Спи…

В избе стоит тишина… Глаза пациента медленно закрываются.

– Так, мужики! Двое держат. Один за ноги, другой за жопу. Это чтобы он случайно не дёрнулся. Ты, – указываю я на ближайшего, – держишь лампу, как я скажу. А ты стоишь рядом вот с этим бинтом и вытираешь мне лицо, когда я скажу. Понятно?

Вытирающим пот назначаю своего провожатого.

– Чего непонятного, – бурчит один из новоявленных ассистентов. – Сделаем.

– По местам! Давайте, мужики…

Начинаю резать и чистить. Вынимаю гнойные стержни. Мне светят, вытирают пот. Периодически матерюсь… И никто не знает, что я делаю это первый раз в жизни. И не узнает. Как говорил Кирилл Сергеевич? Когда решение принято – твёрдо иди к его осуществлению!

Так… Всё… Ставлю дренажи и делаю лёгкую повязку, в основном чтобы местная антисанитария по возможности не попала в раны.

– Вроде закончили… – я перевожу дыхание. – Вова! Вова…

Спит себе спокойно! Опять присаживаюсь у его лица, трясу за плечо.

Открывает глаза.

– Что, хорошо поспал? – я улыбаюсь и щёлкаю пальцами. – Болит?

– Немного… Нештяг поспал… Первый раз за две недели, – хриплым голосом отвечает Вован. – А то всё болело… Ты резать-то когда будешь?

– Я уже всё убрал, – насмешливо объявляю я.

– Врёшь… – он недоверчиво смотрит на меня.

– Хрипатый, не сомневайся! – мужики ржут. – Все помогали.

– Так, водка есть? – спрашиваю хозяев.

– А то!

– Ему полстакана, – я показываю на Вована. – Ну и мне тоже.

– Доктор, с дорогой душой! – тот, который с глазом, подносит мне полстакана водки. – Ну ты…

Чокаюсь с пациентом, и мы пьём. Потом всё убираю в сумку. И изгаженную рубашку тоже. Не хватало, чтобы её здесь кто-то нашёл.

– Бинты не снимать! Завтра сам поменяю. Сейчас мне пора.

– Слышь, доктор, а ты не замёрзнешь? – спрашивает тот, который мне светил. – Рубашку-то ты…

– Вот поэтому и выпил. Ну до завтра!

– Пацаны, кто-нибудь проводите доктора. Да сумку нести помогите! – командует Вован. – Устал человек! Может, ещё выпьешь на дорожку?

– Не откажусь.

Повторяем.

– Ну счастливо! – прощается Вован.

Остальные тоже галдят вслед.

На улице после вони в избе свежесть пьянит. Именно свежесть, а не выпитая водка.

– Доктор, давай свой чемодан!

Отдаю и иду налегке. Действительно, устал я что-то…

* * *

Кирилл Сергеевич открывает мне дверь квартиры. Антошка рядом.

– Сашенька… Что это ты? – вырывается у него при виде моего состояния, ведь двести грамм водки на голодный желудок…

Правда, я стою крепко, только наверняка глаза смотрят в разные стороны. Обращаю внимание, как Антошка смотрит на меня – поглядывает то на меня, то на хозяина, будто хочет сказать: «Ну что, хозяин, как тебе это нравится?». Кот явно не одобряет пьянки.

– Ой, Кирилл Сергеевич… Вы простите меня. Сейчас все расскажу… – и вваливаюсь в квартиру.

После мытья под душем (хорошо, что горячая вода сегодня есть!), рассказав всё Кириллу Сергеевичу, сижу и ужинаю. Вернее, это скорее похоже на запоздалую закуску.

Сам Кирилл Сергеевич сидит напротив меня и только внимательно смотрит.

– Вы меня простите… – не выдерживаю я его взгляда.

– Прощать-то тебя не за что, Сашенька. Я просто запоздало боюсь за тебя. С такой публикой всякое могло случиться. Но я не осуждаю отца Михаила. Человек, даже если он преступник, всё равно тот биологический организм, который мы с тобой призваны спасать. Помнишь, в твой прошлый приезд мы даже поспорили на эту тему. В общем, ты – молодец! А всё-таки не зря я тебя ставил ассистировать к Николаю! – при этом он очень ласково мне улыбается.

У меня от его похвалы уже в который раз будто крылья вырастают.

– А ты действительно его обезболил гипнозом? – вдруг спрашивает старый доктор.

– Угу… – дожёвывая ужин, я киваю. – Пришлось рискнуть. Он даже заснул.

– И часто ты это практикуешь с пациентами?

– Не-а! В основном по необходимости. Как сегодня. Или как тогда… с этим…

– Понятно… В общем – это правильно. Не стоит из главного калибра по мелочам… Ладно, Сашенька, ты закончил ужин?

– Ага, спасибо!

– Ну тогда – спать!

– Сейчас, только посуду за собой помою…

– Я сказал – спать! Тебе отдохнуть надо. Посуду я сам помою. Не впервой…

Иду в комнату. Ох… Кирилл Сергеевич даже мне постель застелил… Дела… Блаженно вытягиваюсь. Эх, где там мой Ванька… Не хватает мне его!

После вечернего приёма самостоятельно пробираюсь к своему пациенту. Что-то мне это напоминает… А! В «Острове сокровищ» судовой врач тоже ходил лечить пиратов. Забавно…

– Доктор! Погоди… За тобой не угнаться, – раздается сзади знакомый голос.

Оборачиваюсь. Мой вчерашний провожатый!

– Здорово, Николаич. Меня Хрипатый послал, – докладывает он.

Дальше идём вместе, но молча.

В знакомой избе, похоже, сегодня даже меньше воняет! Неужели освежили?

– Здравствуйте.

– Привет, доктор, – отвечает один за всех, тот, который с глазом.

– Ну как глаз? Покажи!

Сажусь рядом, смотрю. Глаз заметно лучше.

– Чешешь?